— Она и есть гроссмейстер, — вставил Кевин. — Я не шучу. Пару лет назад выиграла международный турнир в Бонне. Судьи были поражены — она слишком молода для подобных состязаний. Разумеется, ее недоброжелатели считают, что некоторых противников она обманула своим милым наивным видом, но…

— Но, — перебил его Тор, — она, должно быть, рождена гроссмейстером. — Он глубоко вздохнул, словно хотел застонать. — Она — нереальна, — продолжал Тор. — Я не верю в совершенство, особенно в человеческое совершенство. Должны же и у нее быть недостатки!

Кевин нахмурился, задумавшись. Тор пробормотал:

— Вы мне очень хорошо помогаете.

— Извините, — улыбнулся Кевин.

— Ладно, пошли наберем дров, — примирительно сказал Тор, поворачивая к аккуратному сарайчику, где, помимо садовых инструментов, хранились настоящие дрова на растопку.

— Не унывайте вы так, — постарался ободрить его Кевин. — Знаете, ведь могло бы быть и хуже!

— Неужели? Что же могло бы быть? — серьезно спросил Тор.

— Она ведь вообще могла вас не предупреждать. А так, по крайней мере, вы принимаете свою судьбу с открытыми глазами.

— Черт побери!

Пеппер, рубившая мясо на разделочной доске, подняла глаза и улыбнулась.

— Это неудивительно, учитывая ту сценку, которую вы здесь вдвоем разыгрываете.

— Кто из нас что-то разыгрывал? — шутливо возмутилась Марша. — А потом, я не притворялась. Ты заметила, какой у Тора загнанный вид?

— Заметила. — Пеппер невольно рассмеялась. — А тебе бы должно быть стыдно, впрочем, как и мне. Теперь он, наверное, думает, что я охочусь за его скальпом.

— А разве нет? — широко улыбнулась Марша.

— Может быть и так, но у меня хотя бы нет ножа! — сказала в оправдание себе Пеппер.

— Значит, он сохранит волосы, но потеряет свободу, — подвела итог Марша.

Склонившись над разделочной доской, Пеппер надолго замолчала. Потом с искренним воодушевлением воскликнула:

— Разве я лишаю его свободы? Марша, удивившись силе ее реакции, вскинула глаза. Ничего не сказав, она домыла помидоры и лук. Выключая воду и медленно вытирая руки бумажным полотенцем, она пристально наблюдала за подругой.

— Что ты, Пеппер, я тебя просто дразнила! Пеппер слегка покачала головой.

— Я знаю. Тем не менее вопрос остается, Марша. Если я выиграю, он проиграет?

— А вы затеяли игру? — озабоченно спросила Марша.

— Может быть, он считает это игрой. Может быть, он думает, что один из нас проиграет и у обоих партнеров останутся милые воспоминания.

— А на самом деле?

— На самом деле, я думаю, это кончится иначе. Вначале мне казалось, что, если выиграю я, победа достанется нам обоим. В том смысле, что мы обретем любовь и она принесет нам счастье.

Марша смотрела на нее с интересом.

— Как это самонадеянно с моей стороны! — продолжала Пеппер. — Но я всегда полагала, что счастье — это любовь и понимание.

— А теперь ты в этом разуверилась?

— Я не знаю. Любовь — это… это не нежное чувство.

В глазах Пеппер, которая только что была совершенно серьезна, мелькнула озорная искорка.