— Не забудь сказать «пожалуйста».

Наклонившись над ней. Тор что-то прошептал ей на ухо.

Взгляд Пеппер затуманился, казалось, она смотрела внутрь себя.

— По крайней мере, ты сказал «пожалуйста», — пробормотала она.

— Спокойного… утра, — пробормотала она в полусне.

— Спи-спи, — отозвался Тор, засыпая.

Прошло еще некоторое время. Пеппер не знала, сколько именно. Но она знала: что-то не так, чего-то не хватает, холод и одиночество опустевшей постели заставили ее проснуться. Она резко открыла глаза, пробудившись внезапно и окончательно. В комнате было темно, часы со светящимися стрелками показывали пять.

На огромной кровати она была одна.

Пеппер села и огляделась.

Дверь в ванную была открыта. Дверь в коридор тоже была приоткрыта. Оттуда брезжил слабый свет. Пеппер потрогала место рядом с собой. Постель была еще теплая. Значит, Тор только что ушел.

Но куда?

Пеппер была не из тех, кто станет долго сидеть и раздумывать. Не включая лампу, она выскользнула из постели и подняла свою фланелевую рубашку с пола. Застегиваясь на ходу, она вышла в коридор и прислушалась.

Снизу, из маленькой гостиной, до нее донесся приглушенный голос.

Она направилась к лестнице, легко ступая по ковру босыми ногами. Тор сидел вполоборота к ней и разговаривал по телефону. Он был полностью одет, рядом с ним на диване лежала куртка. Его лицо, повернутое к ней в профиль, было непроницаемым, лишенным привычного оживленного выражения и как будто чужим.

— Венесуэла. Да. Они не знали. Готовьте самолет. Я приеду через час. Правильно.

Он повесил трубку.

Пеппер смотрела на него молча.

«Не сегодня! Боже, пожалуйста, только не сегодня!» — билась в ее голове единственная мысль.

Как ему хотелось подняться ей навстречу, подойти и обнять! Как ему не терпелось объяснить то, для чего он не находил слов! Улыбнуться и сказать ей, что все будет хорошо.

Он посмотрел в сторону.

— Мне придется уехать.

Слово «любимая» он не произнес.

Она медленно прошла в комнату, остановилась у подлокотника дивана, продолжая неотрывно смотреть на него.

— А ты знаешь, когда вернешься?

— Нет. Действительно не знаю.

Слово «любимая» он не добавил.

Она все так же спокойно спросила:

— Ты хочешь застать меня здесь, когда вернешься?

Он быстро взглянул на нее.

— Да.

И опять слово «любимая» осталось в скобках.

Она вздохнула тихо, почти беззвучно.

— Я буду кормить Люцифера в твое отсутствие.

— Спасибо.

Он говорил отрывисто, словно смущаясь собственной сдержанности.

«Любимая», — думал он.

Поднявшись, он стал надевать и застегивать куртку чрезвычайно сосредоточенно, как будто это нехитрое дело требовало большого внимания. На Пеппер он не смотрел.

— Ты хотел бы, чтобы я делала что-то еще? «Скажи, что ты будешь по мне скучать!» — мысленно молил он.

Пеппер медленно кивнула, и лишь сжатый кулачок выдал ее скрытое волнение. Заметив, что она не так спокойна, как хочет показать. Тор посмотрел ей в глаза. На секунду, продолжавшуюся целую вечность, в комнате повисла тишина. Даже обе собаки, лежавшие на ковре перед остывшим камином, не шевелились и не издавали ни единого звука.

Тор направился мимо Пеппер к двери, но что-то вдруг кольнуло его. Он резко повернулся и заключил Пеппер в объятия, и этот жест выразил весь тот непривычный для него трепет, который с некоторых пор поселился у него внутри.