— Доктор Колдвелл. — Мистер Кенсингтон проходит мимо меня, чтобы пожать врачу руку. — Как дела у моего сына?

— Отлично. Но если ему что-то понадобится, то ему поможет мисс Дирсен.

Сзади появляется пожилая женщина — и с ней Гаррет.

— Гаррет! — Я подбегаю к нему. Одна его рука в слинге, но в целом он выглядит здоровым.

— Привет. — Он берет меня за руку.

Мистер Кенсингтон обнимает Гаррета за плечо.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, пап. Все в порядке.

Его отец поворачивается к врачу и медсестре.

— Давайте пройдем в мой кабинет. Пусть они побудут наедине.

Мы с Гарретом уходим в гостиную. Я боюсь прикоснуться к нему, чтобы не причинить боль, но он свободной рукой обнимает меня.

— Джейд, я так беспокоился за тебя. Отец сказал, что с тобой все хорошо, но я должен был убедиться сам.

— Я-то в порядке, но как себя чувствуешь ты? Тебе больно?

— Нет. Меня накачали таблетками.

— Тебя задело еще где-нибудь?

— Нет, только в плечо. Вот сюда. — Он показывает на место, где я зажимала рану. — Будь я хоть на секунду быстрее, меня бы вообще не задело.

— Тебе рассказали, что произошло? Я имею в виду, что случилось с Синклером?

Гаррет кивает.

— Да. Я знаю историю. Обе ее стороны.

— Тебе это не кажется странным? — шепчу я. — Твой отец будто знал, что надо делать, а потом появились те люди…

— Джейд, мы не должны это обсуждать. Все уже кончено.

По его тону можно сказать, что он был свидетелем чего-то такого и раньше. Возможно, не один раз. Наверное, именно это он и имел в виду, когда говорил, что у его семьи есть способы охранять свои тайны. Если бы он рассказал мне о таком раньше, я бы никогда не поверила. Но увидев своими глазами…

— Ты выглядишь ужасно уставшим. — У него слипаются веки.

Он трет глаза.

— Это из-за болеутоляющих.

— Идем наверх, чтобы ты смог поспать.

Мы поднимаемся к нему в спальню. Я ложусь рядом с ним, и мы засыпаем.

Около девяти заглядывает его отец и спрашивает, как Гаррет.

— Кажется, хорошо. Он еще спит.

— Медсестра в четвертой спальне от вашей. Она оставит дверь приоткрытой, так что сходи за ней, если она будет нужна.

— Хорошо, спасибо.

Кажется, мистер Кенсингтон сделал вывод, что я проведу ночь в комнате его сына, — что хорошо, потому что именно так я и планировала поступить.

Следующие несколько дней Гаррет оправляется от ранения, а я составляю ему компанию. Мы смотрим кино, играем в игры и бездельничаем перед телевизором. Мы ни слова не говорим о том, что случилось, что для меня по-прежнему странно, но думаю, мне придется просто смириться.

Я спрашиваю у Гаррета, не придут ли за мной, чтобы отомстить за Синклера. Он отвечает, что нет, но не вдается в детали, так что я не знаю, стоит ли в это поверить.

Утром в канун Рождества возвращаются Кэтрин и Лили. Кэтрин, должно быть, в курсе произошедшего, поскольку не удивляется при виде меня.

Мы с Гарретом проводим день с Лили. Она так умилительно радуется скорому прибытию Санты. Я никогда не верила ни в Санту, ни в Пасхального кролика, ни в зубную фею, ни в остальных праздничных персонажей.

Лили говорит нам, что «вела себя очень хорошо», чтобы Санта не прошел мимо ее дома. В этом году она надеется получить кукольный домик.

Вечером мы рассаживаемся вокруг гигантской рождественской елки, а мистер Кенсингтон читает нам «Ночь перед Рождеством». По словам Гаррета, это одна из их семейных традиций.

После пережитого вся эта сцена кажется до ужаса нереальной.