– Понимаю. Он целыми днями ничего не делает, просто сидит в своем кресле, уставясь в пространство. Иногда, очень редко, он подсаживается к роялю, но не играет, а так, трогает то одну, то другую клавишу. Он не позволяет нам вывезти его во двор, потому что, как он говорит, его там могут увидеть люди из других домов. И вот мы сидим здесь, в нескольких ярдах от парка, но он не желает посещать и его тоже, так как, видите ли, люди будут смотреть на него с жалостью, – она вздохнула. – Он встречается со всеми только дома.

– Мы будем навещать его, – заверила ее Мими.

– Я знаю. Ты была так добра к нему, Мими. Вообще, должна сказать, все относятся очень по-доброму. Часто заходит Бен Маркус. Мне кажется, в его присутствии Фредди немного оживляется. Ну и Дэн, конечно, тоже приходит. Но его приходы, наоборот, расстраивают Фредди. Он никак не может взять в толк, почему они расстались. Видит Бог, я тоже этого не понимаю! Семья просто развалилась и все.

– Несмотря ни на что, ты умудряешься хорошо выглядеть, – сказал Пол первое, что пришло ему в голову.

– Мне приходится думать о своей внешности. Это важно для моей работы. Вот уж где нет никаких проблем и все идет отлично. Меня недавно повысили, так что я теперь совершенно не завишу от Дэна Рота. Конечно, мне приходится жить в доме, купленном на его деньги, здесь я ничего не могу поделать, но по крайней мере я сама себя содержу.

– Надо бы мне навестить Дэна, – сказал Пол. – Как он там сейчас?

– Работает, как всегда. Однако я уверена, он ужасно страдает. Думаю, он не может забыть тех слов, которые он сказал на прощание Фредди, когда тот уходил на фронт. Ты знаешь, что он ему сказал? Он назвал его полным дураком, идиотом. Он тогда чуть не обезумел от злости.

– Мы задерживаем тебя, – проговорила Мими, и Пол понял, что ей хочется поскорее уйти.

Лия схватила Мими за руку.

– Нет-нет, все в порядке. Мне больше не с кем об этом поговорить, а на душе накипело. Мне постоянно приходится сдерживаться, не показывать своих чувств. Не могу же я сказать Хенни, что, увидев Фредди в госпитале в первый раз, я была вынуждена бегом броситься в туалет, так как меня затошнило. И здесь не только жалость, хотя, конечно, и это тоже… но также… я не могу смотреть на него, когда он раздет, и мне стыдно. – В голосе ее послышалась мольба: – С кем еще я могу поговорить об этом?

Мими ничего не ответила, и Пол тоже молчал, находясь в полном замешательстве.

– И мы с Фредди почти совсем не разговариваем. Он не желает ничего со мной обсуждать.

Сейчас полные мольбы глаза Лии смотрели только на Пола; Мими как-то незаметно отстранилась от участия в разговоре. Пол понимал, что она чувствует себя неловко, и Лия, вероятно, это тоже поняла.

– Ты мужчина, ты знаешь жизнь, знал ее еще до того, как отправился во Францию и прошел через весь этот ад; тебя не испугает правда, какой бы она ни была отвратительной… ведь так? Пли мне лучше промолчать?

– Нет, скажи, что ты хотела сказать.

– Ты знаешь, самое ужасное во всем этом то, что иногда у меня появляется желание исчезнуть. Вот так просто, взять и исчезнуть. Или я начинаю желать, чтобы исчез Фредди. Когда я думаю, что отныне все мои дни и ночи будут такими, как сейчас, я не хочу больше этого терпеть, хотя и понимаю, я должна, и конечно же, буду. А потом мне становится стыдно, что я жалею себя, когда это он, кто… – на мгновение лицо Лии исказила гримаса отчаяния. Однако она тут же взяла себя в руки. – Нет-нет, ничего не говори, не утешай меня.

Пол мягко произнес:

– Мы не станем ничего говорить, кроме того, что мы твои друзья.

– Благодарю.