— Откуда?

— Из Гданьска. Мы там живем.

— Это нам известно. И что дальше?

— Ничего.

— Простите...

— Ах да, приехали, вошли, заглянули под подушку и там нашли вот это в мешочке.

И Гражина указала на янтарь.

— Когда вы получили письмо?

— Вчера вечером. Пришло не по почте, кто-то под дверь подбросил. Позвонил и сбежал, мы открыли — на пороге это письмо. И мы с рассветом выехали на косу.

— Дальше, пожалуйста.

— А дальше ничего уже не было. Приехали, нашли янтарь, сидим: я, как всегда, плачу, а Адам, как всегда, просит наконец рассказать ему, в чем дело. А мне страшно. Но рассказала, и мы решили идти в полицию. И даже пошли, да по дороге увидели вот этих знакомых людей и подумали — сначала им расскажем, все-таки не так страшно. Посоветуемся...

— Отлично! — похвалил Гражину капитан неизвестно за что. — Вы все эти годы скрывались. Почему?

— Не понимаю! — вырвалось у Костика. — Какое «скрывалась»? Училась и работала нормально, как все...

— Для кого нормально, а для кого и не очень, — пробурчал Адам.

— Не мешайте! — строго прикрикнула я на этих двоих.

Очень боялась, что капитан вышвырнет посторонних, то есть всех нас, за дверь, чтобы побеседовать с наконец-то найденной Гражиной Мисяк с глазу на глаз. Спохватится, не дай бог...

Марыся глубоко вздохнула, подняла голову и решилась.

— Ладно, все расскажу с самого начала. Мне было десять лет, когда пропали мои родители. Меня взяла бабушка. Сначала я ни о чем не знала, ходила в школу, бабушка обо мне заботилась. А со временем дошли до меня слухи, что мои папа и мама раздобыли много ценного янтаря в море и пропали вместе с ним. Сколько себя помню, в нашем доме всегда янтаря много, с малолетства к нему привыкла. И уже потом, когда мне было шестнадцать, мы узнали, что папу и маму убили. Из-за того самого янтаря, это большое богатство. Нашли их тела. Для меня это было...

— Холера! — не выдержал муж Гражины. — И почему ты не могла мне обо всем этом рассказать? Жили бы как люди, а так не жизнь, а сплошной кошмар.

— Потому что сразу же я начала бояться, — жалобно пояснила Гражина. — Из-за бабули. Какие-то посторонние люди приходили к нам, а бабушка велела мне прятаться от них, пугала — и меня убьют, как родителей. Рассказала, когда я немного подросла, что теперь янтарь принадлежит мне и меня запросто могут убить из-за него, ведь она откуда-то знала, что случилось с моими родителями. А когда запретила мне ездить на косу, я тоже стала догадываться, расспрашивала ее, ну она и пояснила: теперь я законная наследница, преступники заинтересованы в том, чтобы не осталось никаких законных претендентов на янтарь. И описала мне три уникальных янтаря. Ей о них стало известно от одного человека, который хотел заставить ее... или меня... подписать акт фиктивной продажи, чтобы создать видимость законности. Уж не знаю, кто это был. Или сам убийца, или нанятый им человек. Короче, им нужна была официальная бумага, чтобы все по закону. Чтобы человек этот был чист, вроде купил янтарь у меня, а об убийстве знать не знает. Извините, пан капитан, сбивчиво рассказываю, но ведь этот разговор о фиктивной продаже был очень давно, вскоре после гибели родителей, я этого сама не помню, мне бабуля объяснила...

— Расскажите лучше о том, что вы сами помните, — попросил капитан.

Гражина, похоже, немного успокоилась, села поудобнее и посмотрела на журнальный столик.