– Понял. Не буду… Это все Леха Бас, зараза, придумал. Дело, говорит, стоящее. Человек один за этот чемоданчик деньги хорошие заплатит. Я не хотел – честное слово! Век свободы не видать! Нутром чуял – что-то здесь не так. И Лехе об этом толковал. А он на своем стоит – будем брать. Ну и взяли… в ментовку. Я тут ни при чем! – ткнул пальцем в фотографию.

– Кто тот человек, который обещал заплатить за чемодан?

– Клянусь – не знаю! Я все сказал. Спросите у Лехи…

Коркина увели. Принесли чемодан. Вещи. Ничего особенного: электробритва, синие вельветовые брюки, спортивный костюм, майка, полотенце, туалетные принадлежности, две пачки сигарет "Опал", несколько чистых конвертов, авторучка, книга из серии "Библиотека приключений".

Но почему же тогда охотились за этим багажом? Ерунда какая-то…

– По-моему, зря голову ломаешь, – заключил Пануш-кин, – дело выеденного яйца не стоит. Случайность…

– Нет, стоит, – не согласился Владимир и подумал, что чемоданчик в управлении осмотрели кое-как, раз пустяковым случай посчитали. А он знал больше. Постучал костяшками пальцев по дну, присмотрелся повнимательней. Может, второе дно смастерили?

Под тщательно подогнанной пластиной действительно оказалось маленькое отделение. Владимир сорвал хитрую крышку и нашел завернутые в вату золотые червонцы и драгоценности: цепочку, серьги, кулоны…

…Леха Бас проживал в одноэтажном доме старой постройки, предназначенном под снос, в районе Щелковского шоссе. Когда сотрудники милиции открыли входную дверь квартиры, первое, что они почувствовали, был удушающе тяжелый запах.

А на грязном, заплеванном полу небольшой кухни лежал Алексей Свистунов, по кличке Леха Бас.

11

Веселье было в полном разгаре. Бубенчиков косился на девиц, приведенных Леликом, но от еды не отрывался. Он был жаден до жизни, Игнатий-Юродивый. С младых ногтей тянул руку к тому, что плохо лежит. И закон впервые нарушил отнюдь не в зрелом возрасте. Нет, Игнашка не бедокурил, не хулиганил. Он считал, что государство богатое. Его не грех обмануть. Юродивого, в те годы молодого слесаря на ликеро-водочном заводе, сразу приметил жуликоватый начальник склада. Вместе они и сели на скамью подсудимых. В колонии Бубенчиков "дозрел" – научился осторожности и терпению. Да и запросы его выросли. Красть – так красть с размахом. С этой мыслью и жил он. Многое дало ему знакомство с Наумом Брокманом. Ловкий адвокат быстро обучил его премудростям левого бизнеса.

Но, работая снабженцем крупного предприятия, Бубенчиков твердо придерживался правила: работа – второй дом, и тащить из дома может только умственно недоразвитый. Поэтому на службе Игнатий Пантелеевич слыл за честного человека.

И, конечно же, о его темных, левых делишках никто и не догадывался, даже жена, с которой он, правда, быстро развелся.

Он же получил однокомнатную квартиру, которую обставил в соответствии со своей скромной зарплатой. Дачу записал на имя родительницы, "Волгу" ухитрился "выиграть" по лотерее, а бумажные дензнаки превращал в нетленный драгметалл и ценные камушки, которые занимали очень мало места в тайниках.

– Леопольд! – обратился Бубенчиков к своему помощнику. – Садись сюда, поближе…

– Слушаю.

– В портфеле твоя доля.

Лелик запустил руку в одно из отделений…

С Леликом Юродивого свел случай. Однажды в ресторане на его глазах произошла драка. Плечистый молодец, играючись, расшвырял забияк. Бубенчиков исподволь, не торопясь, привязывал к себе Леопольда, что, впрочем, особого труда не требовало – крепыш любил жить на широкую ногу. Игнатий знал о нем немало.