— Не положено! — отрезала проводница. — Груз негабаритный, его надо было в багажный вагон.
— Деньги вымогает, — не смутился толстый. — Олег Николаевич, придется дать, а то поезд уйдет.
Услышав о деньгах, проводница по-настоящему испугалась. Хотят подкупить — значит, дело нечисто! Она быстро заперла дверь вагона ключом-трехгранкой и умчалась куда-то к вокзалу.
— Уж и пошутить нельзя, — буркнул толстый и дернулся бежать вдогонку. Но папа схватил его за руку:
— Не надо, только хуже сделаете. Пускай ведет начальство, разберемся.
Наступила тягостная пауза. Рабочие присели на корточки в тени ящика. Солнце палило невыносимо. Тень была короткая, и ее не хватало на всех.
В голове поезда металлически громыхнуло; через мгновение грохот раздался совсем рядом и вагон чуть сдвинулся. Затихая, грохот покатился дальше.
— Уже тепловоз прицепили, — забеспокоился толстый. — Ага, вон она бежит. Или не она?
Папа посмотрел на бегущего в очки, потом без очков и пожал плечами. А Блинков-младший уже разглядел, что человек с багажом, значит, пассажир. Он почти волоком тащил набитую сумку, чиркая ею по асфальту.
Человек подбежал и оказался девчонкой в джинсах и футболке. Кроме сумки, она несла тощий рюкзак с тьмой каких-то лишних, на Митькин взгляд, ремешков и лямок.
— Это третий вагон? Уф, чуть не опоздала! Господа, я сейчас сдохну! Помогите девушке! — шагов за десять закричала она, бросила свою сумку и побежала к двери, не сомневаясь, что сумку кто-нибудь подберет. На вид она была не старше Митьки.
«Девчонка как девчонка», — подумал он и пошел за сумкой.
«Ничего особенного», — решил, встретившись с ней глазами. Глаза у девчонки были зеленые в крапинку.
«Ну и что!» — сказал он себе, подтаскивая сумку к двери. Сумка оказалась тяжелая. Удивительно, как ее несла такая хрупкая девушка.
А хрупкая девушка уже узнала, что дверь заперта и проводница неизвестно где.
— Садимся через другой вагон! — скомандовала она Блинкову-младшему.
— Не могу. — Втайне гордясь, Митька показал на изобретение академика Лемехова. — У нас вон что. Это из-за нее проводница убежала. «Не полоожено-э!» — Проводницу он передразнил очень похоже. Самому понравилось.
— Смешно, — без улыбки оценила зеленоглазая и пошла к соседнему вагону. — Чего встал, помогай! Видишь, я вся на нервах!
Блинков-младший понес за ней сумку.
— А ты всегда в СВ ездишь? А я первый раз, — тараторила зеленоглазая, не давая ему ответить. — Красиво жить не запретишь — всю стипендию на билет грохнула, придется у Пашки денежков просить. Он теперь богатый, бортмехаником летает.
— А что у вас за фенька, игровой автомат?
— Нет, одно научное изобретение, — выдавил Митька, слыша, как предательски дрогнул его голос. Между ним и зеленоглазой разверзлась пропасть. Стипендия! Значит, она учится в институте.
А он только перешел в девятый. Зеленоглазая была старше, безнадежно старше — года на три, а то и на четыре! А Пашка, наверное, жених…
— Прикольный у тебя рюкзак. Лямок понашито, как у парашюта, — сказал он, чтобы поддержать разговор.
— Это и есть парашют, — ответила зеленоглазая, окончательно сразив Митьку.
— Такой маленький?
— Нормальный. Ты, наверное, видел по телику десантные парашюты, круглые, — они правда больше. А это — крыло весом в неполных четыре кило, — в рифму сказала она. |