— Отлично, тогда пошли обратно. Мне не терпится показать тебе, что наше старинное знакомство для меня что-нибудь да значит. Я всё беру на себя, потому что прекрасно знаю, что в таких случаях нужно делать.

— Вот уж в чём я никогда не сомневался, так в этом… Ну, веди меня, начальник.

На первый взгляд, в лагере всё было в порядке. Вьючную конягу уже нагрузили нехитрым апачским скарбом, оставалось лишь положить главную тяжесть — золото. Пелон хотел было отдать распоряжение о погрузке, но тут его посетил первый приступ вдохновения.

— Подожди! — крикнул он старой скво, ведущей мустанга в развалины, прямо к парусине с золотом. — У меня идея: давайте на вьючного коня погрузим половину добычи — ему больше не вывезти. А оставшееся разделим поровну между четырьмя партнёрами. Все будут заинтересованы держаться вместе. А если кто-нибудь всё же отколется невзначай, он хоть и распростится с той частью, которая останется во вьюке, но всё равно при нём будет доля, которой он сполна вознаградит себя за перенесённые трудности. Возражения есть?

Возражений не было. Золото разделили.

— А теперь, — провозгласил Пелон, оглядывая выстроившуюся на берегу ручья кавалькаду, — мне в голову пришла ещё одна идейка: пусть наш друг, Маккенна, вырвет из своей записной книжки несколько листков и нарисует, как добраться до Сно-Та-Хэй. Скопирует карту, что нарисовал ему старый Эн. Маккенна карту помнит: он человек учёный, его здорово накачали всякими знаниями. Но мы-то, остальные — просто бедные дурни, побрекитос. Как же нам-то отыскать дорогу в Сно-Та-Хэй? Ведь нам, боюсь, даже из него пути не найти. Ну, как?

Это предложение было логичным. Ни одному живому человеку, видевшему Залежи Индюшачьих Яиц, не устоять против соблазна вернуться в Сно-Та-Хэй. Маккенна без всяких возражений вытащил карандаш и бумагу и набросал карту каньона Дель Оро, включая и Потайную Дверь, и Тыквенное Поле, и старую дорогу к Форту Уингейт. Он передал карту Пелону.

— Великолепная работа, друг мой, — отметил тот.

— Ну, хватит! — нервно рявкнул Микки Тиббс. — Пора с этим завязывать, Пелон!

— С «этим»? — Маккенна почувствовал, как волосы шевельнулись у него на макушке.

— А, да, — извиняясь, проговорил бандит. — Я совсем забыл тебе сказать, что заключил договор и с Микки: убить тебя и девчонку.

Все увидели, как длинноствольный кольт колыхнул накидку. У Маккенны вырвался сдавленный крик:

— Боже мой, Пелон! Не-ет!!! Не надо, прошу! Только не девушку!

— Ничего не попишешь. Приготовься, пожалуйста.

Он искоса глянул на Микки, стоявшего чуть поодаль от остальных:

— И ты тоже, маленький сукин сын…

— Что — тоже? — нахмурился узкогрудый кавалерийский разведчик.

— Тоже приготовься, — ответил Пелон. — Я тебе не сказал о соглашении, к которому мы пришли с Маккенной: насчёт того, чтобы убить тебя.

Маккенна увидел: Микки свернулся, как змея перед броском.

— Пелон! — крикнул Глен, надеясь предотвратить стрельбу. — Пожалуйста, отпусти девушку! Не дай ей умереть из-за того, что я ошибся в тебе. Пелон, заклинаю тебя — заклинаю честью твоего отца!

Казалось, Лопеса проняло. Скривясь, как от боли, он прищёлкнул языком и покачал головой.

— Извини, конечно, Маккенна, — сказал он. — Но мой отец меня бы понял. Придётся тебе умереть с неверным представлением о моей чести. И обо мне. Ты ошибался: во мне нет слабины. Грустно, конечно, что приходится разрушать образ Пелона, который уже сложился в твоей голове.