– Ничего не поделаешь, мистер президент! – хохотнул Пасконе. – Четырнадцать лет назад, во время дальнего похода, мы ввели это правило – и не намерены отступать. Тогда произошло нападение на склад с целью захватить спирт, в драке погибли трое… Обидно и глупо, вы не находите? Но еще обиднее было то, что пришлось высадить на остров троих зачинщиков бунта. Они до последнего не верили, что их высадят, прекрасные техники… Да, мы потеряли прекрасных специалистов, плакать хотелось, но закон превыше слез… Ежедневно дежурный офицер производит развод караула на шесть постов охранения. Это тяжело, отвлекает много людей, но дисциплинирует.

– Я хотел спросить, откуда вы узнали, что мы терпим бедствие?

– Чуть позже, чуть позже, – хитро глянул англичанин. – Если вы заметили, экипажу даже не сообщалось, кто вы такой. Я давно должен был объявить общее построение и представиться по форме, как учит устав. Однако всему свое время, мистер президент!

Навстречу пробежали трое младших чинов с лампами и набором инструментов. По интеркому разносились приказы старпома. Сержанту Солле предписывалось срочно явиться в компрессорное отделение для производства текущего ремонта. Лейтенанту Бригсу сообщали, что его ожидают на четвертом посту.

– Какая же она здоровенная! – вырвалось у Артура когда в конце поперечного коридора он заметил полуоткрытую дверь, а за ней – голубую воду бассейна.

– Кают-компания объединяет столовую, актовый зал и комнату отдыха. Мы смотрим кино, мы устраиваем викторины и спектакли. Когда мы возвращаемся в базу, сюда приходят жены и прочие члены семей, чтобы помочь с уборкой, чтобы вместе приготовить праздничный обед. Не просто убрать грязь, мистер президент, а вылизать судно вдоль и поперек. За исключением реакторного и торпедного отсеков, естественно. Таковы традиции, сэр. Мы катаем детей по гавани, мы вместе встречаем Рождество и здесь же, на этих койках, зачинаем будущих детей. Эти лодки… вы не сможете понять, но они для нас все.

– Отчего же? – Коваль с интересом следил, как работают сварщики. Сняв кусок внутренней обшивки, двое осторожно накладывали пластину пластыря на влажный металлический стык. Третий матрос держал над товарищами переносную лампу. Судя по количеству неровных блестящих швов на вогнутой поверхности, которую успел заметить Артур, лодку чинили в этом месте дюжину раз. – Я вполне способен понять, что вы любите свой корабль. Более того, адмирал, я восхищаюсь вами. Мне совершенно непонятно, как вам удается поддерживать столь высокий уровень инженерной подготовки. Ведь вы и ваши люди никогда не учились…

– Охо-хо, поучиться в Королевской академии нам бы не помешало, это уж точно! – хохотнул адмирал, но тут же стал серьезным. – Мы учимся ежедневно, сэр. Всё, что я могу, – это устраивать бесконечные зачеты и проверки. Мы не ходим в кругосветное плавание, мы просто потеряемся, признаюсь честно. Навигационные приборы барахлят, карты глубин устарели, несколько раз мы попадали в аварии… Кроме того, как вы понимаете, нас никто не поведет по пеленгу, наш сонар молчит, нет диспетчерских, нет качественных доков, нет металла, нет дистиллята, нет… Много чего нет. И глубоко мы тоже не забираемся: как видите, присутствуют течи…

Артуру очень хотелось задать главный вопрос: какого дьявола адмирал выводит тогда эскадру в море, если не с кем воевать и ни один военный блок не нуждается в патрулировании? А себя он спрашивал, как могла разведка, послы в Лондоне и торговцы упустить наличие такого мощного оружия? Британия раньше, чем материковые государства, оправилась от последствий пандемии, там успешно заседала Палата лордов, без особой крови избирались представители в местные органы власти, лет двадцать тому назад англичане откопали дальнего родственника с королевской кровью в жилах и возвели на бутафорский престол…

Всё, как в старые добрые времена.