— О, ради всего святого… ладно, ладно. Э‑э… «пузан».

Сердце Сьюзан пропустило удар. Это было не сегодняшнее слово, которое Старатель заучил сегодня утром; такое слово было три дня назад. И всё же если бы эта женщина читала Сьюзан или Дэррила, то могла бы извлечь слово дня из их памяти вместо памяти президента.

— Ладно, — сказала Сьюзан. Ещё один вопрос: как называлась школа, в которую ходил президент Джеррисон?

— Господи. Да откуда же мне знать?

— Наугад. Скажите наугад. Пожалуйста, мэм.

Возможно, это последнее «пожалуйста» произвело эффект, потому что Бесси прекратила возмущаться и задумчиво нахмурилась.

— Нордхоф‑Хай, — сказала она, а затем, через секунду: — Вперёд, рейнджеры!

Сьюзан вытащила свой «блэкберри», открыла страницу президента в Википедии и проверила: старая леди была права. Она отложила телефон и проговорила в рукав:

— Доусон — Хадкинсу. Дэррил, ты прав. Наша угроза национальной безопасности здесь, со мной.

Теперь, когда они отыскали того, кто читает память президента Джеррисона, агент Доусон согласилась, что больше нет никаких законных оснований для изоляции больницы. Тем не менее прежде чем им было позволено покинуть здание, с каждым из подвергшихся воздействию людей побеседовал больничный управляющий по контролю рисков, профессор Сингх и один из больничных психиатров. Всем им посоветовали, и даже рекомендовали остаться в больнице, поскольку никто не мог предсказать, какие последствия и побочные эффекты может иметь сцепка памяти.

Им также сказали, что в случае, если они останутся, то пребывание в больнице будет бесплатным, и они будут находиться под наблюдением и иметь доступ к любому виду лечения, в котором возникнет необходимость. Те же, что захотят уйти — а таким оказались практически все, кроме Джошуа Латимера и его дочери Доры Хеннесси, которым операцию по пересадке перенесли на понедельник — должны будут подписать форму отказа от помощи вопреки рекомендациям. Также была собрана и проверена контактная информация, и все были приглашены на плановый медосмотр через пять дней.

Когда всё это было завершено, Марк Гриффин сел перед большим микрофоном, подключённым к больничной системе оповещения, сделал глубокий вдох — и ничего не сказал; горло всё ещё болело после того, как Дэвид Дженьюари пытался его задушить. Он сглотнул, откашлялся и затем заговорил в микрофон.

— Внимание. Внимание. Передаём важное сообщение. Внимание.

Он выждал пару секунд и продолжил:

— Говорит доктор Гриффин, главврач Мемориальной больницы Лютера Терри. Как, несомненно, большинство из вас знает, сегодня утром стреляли в президента Сета Джеррисона. Его привезли сюда и сделали операцию, и я рад сообщить, что его состояние сейчас стабильно.

За изоляцией всегда следуют судебные иски, и следующий абзац был тщательно сформулирован в надежде хотя бы немного снизить их число.

— Изоляция здания больницы была осуществлена по просьбе Секретной Службы Соединённых Штатов. Больница и Секретная Служба благодарят вас за сотрудничество во время национального кризиса; президент Джеррисон попросил меня поблагодарить от его имени каждого из вас.

Ещё одна пауза, чтобы дать проникнуться.

— Через некоторое время изоляция здания будет снята. — Даже в своём закрытом кабинете он услышал раздавшиеся снаружи радостные крики. — Поскольку нам может понадобиться связаться с вами позднее, мы запишем ваши имена и контактную информацию, когда вы будете уходить. В здании сотни людей, поэтому мы будем вынуждены выпускать всех по очереди. Сотрудники могут покинуть здание через служебные выходы по окончании своей смены.