Хо подумал, что это не тот человек, с которым он договаривался о встрече.

— Давай, пропускай его, — сказал Хо охраннику, — и пусть он подождет внизу.

После этого он повесил трубку, а потом набрал новый номер.

— Проезжайте, — сказал охранник. — Припаркуйтесь около гаража и подождите внизу.

Хо нетерпеливо барабанил пальцами по столу, ожидая, пока поднимут трубку.

— Резиденция Ласситеров, — произнес голос с сильным кантонским акцентом.

— Говорит Стэнли Хо. Я могу услышать мистера Ласситера?

— Мистер Ласситер болен, — ответил тот же голос. — Мы ждем доктора.

— Возможно, он просил мне что-либо передать, в случае, если я позвоню? — спросил Хо.

— Подождите, — сказал голос.

Он подождал несколько минут, прежде чем в трубке послышался хриплый голос.

— Прости, приятель, — прохрипела трубка, — я приболел. В городе мистер Самуэльсон, он из нашего главного офиса. Он все сделает.

Голос Ласситера звучал настолько необычно, что Хо решил, что с ним стряслось что-то совсем нехорошее.

— Он уже здесь, — сообщил Хо.

— Не волнуйся, мистер Хо, — сказал голос, откашливаясь, — он профессионал и, к тому же, знаток древнего азиатского искусства.

— Надеюсь, ты скоро поправишься, — попрощался Хо.

На том конце провода послышался надрывный кашель, который не прекращался, наверное, не меньше минуты.

— Я тоже, — наконец смог заговорить Ласситер, — и я надеюсь, что смогу своими глазами увидеть «Золотого Будду» в скором времени.

Хо повесил трубку и пошел вниз.

На борту «Орегона» оператор отсоединился и обернулся к человеку, который только что изображал Ласситера.

— Для шеф-повара, — тихо сказал он, — из тебя получился неплохой шпион.

Глава 17

Уинстон Спенсер не был приспособлен к жизни, полной убийств и прочего криминала. В настоящий момент его рвало в туалете его номера в отеле. Возможно, кому-то могло прийти в голову, что это последствия вчерашней ночи, но на самом деле это было невыносимое напряжение, разрывавшее его внутренности. Это напряжение было следствием той лжи, которая последнее время сопровождала его повсюду. Он знал, что поступает плохо и что это опасно для его жизни. Пока что его раздражительность росла с каждой минутой, ему действовало на нервы абсолютно все — начиная с еды на подносе и заканчивая дорогим ликером.

Спенсер протянул руку, взял ручное полотенце и вытер им уголки рта.

Поднявшись с пола, он взглянул на свое отражение в зеркале. Глаза были красные и воспаленные, а кожа бледная, даже с каким-то нездоровым сероватым оттенком. Напряжение, которое никак не хотело его покидать, отражалось даже на лицевых мышцах. Лицо дергалось и подмигивало, как поп-корн на раскаленной сковороде. Он потянулся, чтобы смахнуть слезинку из уголка левого глаза, но его руки тряслась. Он придержал одну руку с помощью другой, и только таким способом ему удалось добиться желаемого результата. После этого он залез под душ, чтобы попробовать расслабиться и смыть с себя страх.

Ричард Труитт стоял в ожидании в столовой. Он рассматривал комнату и пытался мысленно представить, с чем ему сейчас предстоит столкнуться. Насколько он мог предположить, ему придется общаться с достаточно уверенным в себе человеком, который разбогател не слишком давно. Его предположения основывались на внешнем виде мебели и обстановки в целом. Все было очень дорогим, но души не чувствовалось. И расставлено было все очень модно, на современный манер, но комфорта в такой обстановке не почувствуешь.