Филипп достал из кармана золотую печать и положил ее на книгу, лежащую на столе. Рядом он положил листок с переводом.

Профессор достал из нагрудного кармана очки и надел их, сняв те, что были на нем. Он взял в руки печать.

– Шумер? – спросила Карина.

– Именно так, – сказал Петр Иванович.

– Где вы нашли эту печать? – Карина посмотрела на Филиппа.

– Мне передал ее один мой знакомый, – сказала Зоя.

Несколько секунд, в тишине, профессор Смирнов внимательно рассматривал печать.

– Точно не скажу, но, думаю, где-то третье тысячелетие до нашей эры, – наконец сказал Петр Иванович, – Такая письменность, а точнее клинопись, использовалась в Шумере. В то время люди еще не умели обозначать звуки и слоги в письме, они использовали знаки, иероглифы, которые имели рисуночный характер. Хотя тут, конечно, можно предположить, что это даже конец четвертого тысячелетия. Так, теперь посмотрим перевод, – профессор положил печать и взял листок с текстом, – Да, такое ощущение, что смысл действительно очень мудреный, – сказал он, меняя очки.

– Нам надо понять, о чем говорится в этом тексте, – сказала Зоя.

– Милая моя барышня, – сказал Петр Иванович, – Древние тексты – вещь очень сложная. Некоторые слова или фразы нельзя трактовать буквально.

– Но ведь очевидно из перевода, что речь о каком-то сокровище, разве не так?

Профессор рассмеялся.

– Возможно, а возможно и нет, но если сокровище есть, то им может оказаться что угодно! – профессор закинул ногу на ногу, – Начиная от каких-нибудь фамильных драгоценностей, принадлежавших семье владельца печати, до какой-нибудь ерунды. Не зная, кому принадлежала печать, где она была найдена, и о каком периоде идет речь, мы не можем вообще рассуждать о ее ценности.

– Я бы не была в этом так уверена, – неожиданно сказала Карина. Профессор Смирнов и Филипп удивленно на нее посмотрели, – Прошу прощение, Петр Иванович, но я с вами не согласна. Моя докторская степень по археологии позволяет мне предположить, что данная вещь представляет гораздо большую ценность, нежели вы думаете.

– Слушаю тебя, Карина, – профессор снова сменил очки.

– Я полагаю, что такого рода текст не является характерным для цилиндрических печатей третьего тысячелетия. Кроме того, в то время подобные печати чаще делали из твердого камня, например, из мыльного камня, сердолика, нефрита или даже из известняка, но не из золота. Использование золота для ценных вещей характерно для позднего вавилонского периода, а не для Шумера. Но в этот период сами печати были уже не столь популярны.

– Ты хочешь сказать, я ошибся в возрасте печати? – спросил Петр Иванович.

– Да. Печать была сделана тогда, когда уже печатями не пользовались, так как она из золота. Однако надпись на ней сделана на древнем шумерском языке клинописью. Как вы думаете, легко ли по золоту писать клинописью?

– Ты хочешь сказать, что это сделали в наше время? – спросил Филипп,

– Нет, я хочу сказать, что в раннем Шумере никто не стал бы писать клинописью на золоте, это дорого и сложно. Тот, кто это сделал, намеренно сделал это на золоте, на сложном, но очень прочном материале, и на языке, который в то время могли уже не использоваться.

– Зачем кому-то писать на языке, который уже в то время никто не мог понять? – спросила Зоя.

– Для того, чтобы что-то скрыть, – сказал Карина.

Глава 12

Филипп внимательно смотрел на Карину, понимая, что никогда не переставал ее любить.