— Конечно, — согласился он, — но не так сильно, как тебе кажется. Подумаешь, киммерийцем больше, киммерийцем меньше. Мало ли что может случиться с человеком в дороге. Клянусь Таримом, его лучше всего заставить замолчать. Но сначала, когда поймаешь, надо вытащить из него все, что он знает.

— А если не поймаю?

— Да поймаешь, куда он денется, — заверил его Мизра. — У тебя вон столько людей, а он не иголка все-таки, человек заметный. Вряд ли у варвара здесь найдутся знакомые, которые могут спрятать его от твоих шпионов и стражников. В крайнем случае, направь дозоры по дорогам, ведущим в Шангару. Потом, — добавил он, — кое-чем и я смогу поспособствовать.

* * *

— Я сильно сомневаюсь, что великий визирь будет помогать Джунгир-хану восстановить престол. Мы, конечно, далеки от жизни вельмож, но ведь в народе слухи всякие ходят. — Аршад посмотрел на Конана, словно решая, стоит ли продолжать, потом все же сказал: — Очень много таинственного в том, что правитель Хоарезма так возвысил Мусаиба. Ведь совсем недавно он был всего лишь мелким городским чиновником. Несколько лет назад его и не знал никто. Конечно, он из знатной семьи, но что это решает?

— Так ты думаешь, что он и пальцем не шевельнет, чтобы помочь своему родственнику?

— Еще как шевельнет! — рассмеялся Аршад. — Как ты, наверное, заметил, — он насмешливо посмотрел на киммерийца, — этот гад уже зашевелился. Я ничуть не удивлюсь, если он послал убийц в Шангару.

— Зачем?

— Чтобы убрать Джунгир-хана со своего пути. Тогда он останется единственным законным, если так можно сказать, претендентом на трон Замбулы.

— Вонючий червь! — воскликнул варвар. — Вот и мне он сразу не понравился. Надо как можно скорее возвращаться в Шангару.

— Сомневаюсь, чтобы ты смог покинуть город. Думаю, тебя уже ищут.

— Плевал я на них! — Варвар прямо кипел от ярости. — Они ждут меня у ворот, а я переберусь через стену.

— Это тебе не Шангара, — возразил колдун. — Там почти все стены остались от старого города. Они низкие, на них нет площадок для патруля, поэтому стража сидит только в башнях. А в Хоарезме она ходит по кромке стены, и ты не успеешь через них перебраться, обязательно заметят.

— Что же делать? — спросил киммериец.

— Я съезжу в Шангару вместо тебя, а ты пока поживешь здесь, в моем доме.

— Нет! — твердо сказал Конан. — Что же мне, сидеть у тебя всю жизнь? Так не годится, клянусь Митрой! Это не для меня. Надо найти другой способ, как выбраться отсюда.

— Как знаешь, — пожал плечами Аршад. — Я, конечно, попытаюсь тебе помочь, если ты так решил, но действовать надо уже этой ночью. Потом может быть поздно.

— Тогда за дело! — Варвар решительно сжал кулаки, он был готов немедленно идти в бой.

— Подожди немного! — Колдун подошел к висящей на стене полке и, отодвинув прикрывавшую ее занавеску, достал серебряную шкатулку.

Он поставил ларчик на стол и открыл украшенную фигуркой дракона крышку. Варвар с любопытством заглянул внутрь.

— Ух, ты! — вырвалось у него.

Шкатулка была до краев наполнена искрящимися самоцветами: фиолетовыми, синими, розовыми, кроваво-красными. Каких только камней там не было!

— Это не то, что ты думаешь, — засмеялся колдун.

Он провел по лбу киммерийца шелковым платком, невесть откуда очутившимся в его руке, потом накинул его на шкатулку.