|
— Этот район когда-то принадлежал Украине. Немцы здесь вовсю шарили. — Андрей Павлович, может, его наши уконтропупили? — высказал предположение Жора. — Если бы наши, — выпрямился Калита, — от него за три года ничего не осталось бы. Скорее всего, на «шип» наступил. Есть здесь такая гадость. Растет как раз в таких сырых местах. Этот «шип» вспрыскивает в человека совсем мизерную дозу парализующего яда, но человек мгновенно теряет способность двигаться. «Шип» еще из живого человека выпивает все соки, пока не остаются кожа да кости. Даже собаки не едят. — О, нашел! — воскликнул Венгловский и показал удостоверение. Все увидели черно-красно-желтый флаг и убедились в правоте слов Сергея Чачича. Труп забросали листвой и ветками. Андрей Дубасов плюнул и выбрался из оврага. — Ни хрена! — сказал он. — Я эту сволочь хоронить не подписывался. Они у меня во вторую мировую под Витебском полдеревни родни сожгли. Мне их любить не резон. — Вольному воля, — ответил кто-то, кажется, Жора Мамыра, который по молодости плохо знал историю. Калита, Венгловский и Семен Тимофеевич устроили под плащ-палаткой совещание. Костя хотел было завалиться подремать, но вспомнил о «шипе» и лишь присел на траву. Светало, но в лесу все еще было сумрачно. Над черными верхушками елей скользила бледная луна. — Костя… — позвал Калита. — Сабуров!.. Костя очнулся. Он все-таки успел задремать. Эти несколько минут сна вернули ему силы. — Я здесь, — ответил он шепотом. — Иди сюда. Костя подлез под плащ-палатку. Ему было любопытно. То, что он увидел, привело его в изумление. Конечно, он знал, что такое «планшетник». Но чисто теоретически. Отечественная наука сумела скопировать инопланетную технику. С помощью настоящего «планшетника» можно было путешествовать по любой планете. А с помощью копий — только в заданном районе. Да и то лишь в одном масштабе, хотя даже жалкие копии стоили баснословно дорого. Что говорить об оригиналах. Две раскрытые карты были совершенно идентичными оригиналами. Однако на одной был нанесен маршрут, а другая оставалась чистой. Вот о какой карте шла речь, понял Костя. — Я хотел тебе показать, что мы делаем и куда идем, — сказал Калита, — чтобы ты не терялся. Костя понял, что если бы он «не сдал» экзамен на мосту, его бы не пригласили на совещание. А может, и приглашать было бы некого. Юра Венгловский ободряюще подмигнул ему — мол, не робей! — Смотри, — сказал Калита, — мы здесь, — и ткнул пальцем. Масштаб карты увеличился, и Костя узнал овраг, в котором закопали майора Кальтера, и даже кусты, под которыми они вчетвером сидели. — А если так, — палец Калиты совершил маневр, — мы попадем сюда. Карта изменилась и выросла до невероятных объемов. У Кости закружилась голова. Под ними лежал город Припять. Они словно зависли на большой высоте. Квадраты девятиэтажек образовывали улицы, между ними были разбросаны переулки и парки. В центральном парке торчало ребристое «чертово колесо». — Больницу видишь? — Да, — ответил Костя, хотя на самом деле ничего не видел. — Вот она! — Ага. — Выброс из Зоны, а точнее, из Дыры как раз на левое крыло и пришелся. — Понял, — сказал Костя, хотя ничего не понял. Потом он сопоставил: все они в этой больнице лежали и все почему-то выздоровели. Но что это значило, он еще не осознал, точнее, ему никто ничего толком не объяснил. — Сейчас мы придем в город. Семен Тимофеевич облюбовал хорошее место. Мы там сядем и будем ждать. По всем расчетам, Дыра вот-вот должна открыться. |
