|
Калита задышал ровнее. Боль отступала. Если бы не броня «булат», подумал он, от меня бы ничего не осталось, и спросил: — Где Дубасов? — Живой Дубасов, живой, — ответил Чачич. — Со старухой разбирается. — С какой старухой? — удивился Калита. — Старуху не убило… — потерянным голосом сообщил Жора. — Значит, это не старуха! — Калита попробовал было подняться. — Черт знает что, из огня да в полымя! — Правильно, не старуха, — согласился Чачич, поднося к губам Калиты фляжку с водой. — Скорее всего, «трикстер». Я сталкивался с ними еще во время аварии на ЧАЭС. Один из них возник у нас даже на борту вертолета. Мы тогда посчитали это галлюцинацией. Фотонная штучка. Их тогда много было, этих проявлений. Никто их не изучал. Калита заставил себя подняться. Постанывая, то и дело замирая, он утвердился на ногах. Промедол слабо действовал. Утихшая было боль снова дала о себе знать. Улицу трудно было узнать. Она попросту исчезла, так же, как и вышки — все вымело взрывами. А черная стена стояла по-прежнему. Между глубокими воронками, над которыми курился дымок, торчали «старуха-трикстер» и Дубасов. — Что он там делает? — с тревогой спросил Калита. — Выспрашивает, — пояснил Жора. — Что он может выспросить у фантома? — удивился Калита. — Не скажите, Андрей Павлович, эти «трикстеры» вполне разумны. Лучше спросите у меня, что я увидел на вышке. — Жора, что ты увидел на вышке? — с невольной улыбкой поинтересовался Калита — уж слишком восторженным выглядел Жора. — Есть такая ловушка «красная зарубка» или «зарубка судьбы». Очень редкая штука. В основном она окружала реактор. — Ну и что?.. — нетерпеливо спросил Калита. — А то, Андрей Павлович, что ловушка есть, а реактора нет. — Да, странно, — согласился Калита, со все нарастающей тревогой наблюдая за Дубасовым. «Красная зарубка», «зарубка судьбы», вспоминал он. И вдруг его осенило: это же знак опасности. Все, кто ее видел, погибли. Она появилась минут за сорок до выброса. В воздухе возникли кровавые зарубки. Я тогда думал, что это галлюцинации. Теперь-то, с появлением Дыры, мы сообразили, что это вневременные проявления, связанные с черной материей, капли которой просачивались в нашу реальность. Может быть, из-за этого и произошла чернобыльская катастрофа? А мы — реактор! — Но это еще не главное, — сказал Жора. — А что главное? — Охранник-то был американским морпехом. — Да ты что?! — удивился Чачич. — Видать, они эту стену обложили по всем правилам, а потом что-то произошло, и появились «красные зарубки». — Наверное, и техника от этого сбесилась? — предположил Чачич. — Ну да, — согласился Калита. — Очень похоже на катастрофу четвертого реактора. Получается, что техника сбежала и стала воевать сама с собой? — Что-то вроде того, — согласился Калита. Но тему они развить не успели. Дубасов махнул рукой: мол, все нормально. — Командир, — услышал в наушниках Калита, — все нормально. Баба-яга приглашает нас в гости. — Какая баба-яга? — удивился Калита. — Да вот она стоит. Калита увидел, что Дубасов показывает на старуху. — Собирай-ка манатки и мотай оттуда! — приказал Калита. Сколько раз его спасала казалось бы излишняя осторожность. Но ведь спасала! Хоть и не всех, но он привел их сюда. Значит, кое-чего понял и кое-чему научил. — Командир, ты не понял, она нас проведет в Сердце Дыры. — Куда? — еще больше удивился Калита. |
