– Я думаю, мы не станем говорить о Юсуфе.

– Не я первая его упомянула, – сказала она возмущенно.

– Я не прав. Я не знал, что могу так рассердиться, услышав его имя у тебя на устах. – Он глубоко вздохнул, рука его отстранилась и опять сомкнулась на ее груди. – Не думал, что меня будет волновать, причиняю я тебе боль или нет, но эта мысль мне почему то неприятна.

Он всего лишь поглаживал и сжимал ей грудь, но эта ласка каким то таинственным образом вызвала ощущение болезненной тяжести и пустоты между бедер. Она облизала губы.

– Я бы не позволила вам причинить мне боль.

– Женщина беспомощна в некоторых положениях. – Он отнял руку и повернулся к ней спиной. – У меня кончается терпение. Сними остальную одежду, если не хочешь, чтобы я сорвал ее с тебя. Во дворец тебе следует приехать одетой, как подобает.

Она поколебалась, пытаясь решить, что делать. Интуиция подсказывала ей продолжить объяснение, но ясно, что он не желает ничего слушать. Кроме того, разве не этого она так же, как и он, хотела? Предвкушение этого нового переживания, которое он разбередил в ней, достигло своей высоты, перейдя в лихорадочное возбуждение. Она хотела ЗНАТЬ, что такое соитие двух. Почему она должна отказываться от того, чего страстно желала только потому, что его слова вызывают в ней досаду.

Она высвободила плечи из платья и позволила ему соскользнуть к ногам.

– Почему никто не испытывает сострадания к ведьме? – тихо спросил Гален. Она моргнула.

–Что?

– Ведьма, должно быть, очень любила Рапанзел, раз хотела сохранить ее вдали от опасности, горестей и соблазнов мира, а все симпатии на стороне того, кто уничтожил ее.

– Я не понимаю, что…

– Не имеет значения. Просто эта чепуха пришла сейчас в голову.

Она перешагнула через платье, села на край кресла и сняла чулки и башмаки. Затем опять встала. Что ей теперь делать? Что он хочет от нее? Она подошла к нему ближе и принялась развязывать ленту, которой были стянуты его волосы.

Мускулы его вздулись, когда она случайно коснулась сосками его спины.

– Что ты делаешь?

– Разве не для этого вы повернулись ко мне спиной?

– Нет, – хрипло произнес он. – Я повернулся спиной, потому что только так могу сдержаться, чтобы не поднять тебя и не вонзиться в тебя.

Она мгновенно заинтересовалась.

– А разве так возможно?

– Да. – Его дыхание стало прерывистым. – И не только так.

– Мне кажется, я никогда не видела, чтобы Паулина… – Она остановилась, когда он обернулся. – Это больно?

– Нет, если ты готова.

– А как я узнаю, готова я или нет?

– Как? Юсуф, должно быть, оказался не на высоте, раз ты не знаешь. – Он оборвал себя с издевательской улыбкой. – Хорошо, мне не хотелось бы думать, что он мог научить тебя всему. – Он сжал челюсти. – Или хоть чему нибудь. – Он подошел совсем близко, и его рука накрыла ее лоно, поглаживая, лаская. Два пальца рванулись внутрь. – Господи, как тесно.

Она задохнулась, ощутив это бесцеремонное вторжение.

– Может быть, лучше не надо…

– Черта с два, не надо, – пробормотал он. – Но не так. – Он толкнул ее на спину, на свой плащ, и встал над ней на колени. – Ты слишком маленькая.

Она, словно сквозь туман, вспомнила, что он сказал ей в их первую брачную ночь.

– Вы ведь говорили, что женщина всегда способна принять мужчину.