— Отличный ответ. Не в бровь, а в глаз.

— Ну, вы преувеличиваете...

— Однако вы меня прервали, — произнес Уорфилд, возвращаясь в кресло. — Это мне нужно произвести на вас впечатление, а не наоборот.

— Надеюсь, не сведениями о моей скромной персоне?

— Нет, основательностью нашего выбора... Вы — из небольшой респектабельной семьи академического круга...

— Простите, а это все действительно необходимо? — не сдержался Маколиф, водя пальцем по кромке стакана.

— Да, и весьма, — ответил Уорфилд, продолжая как ни в чем не бывало: — Ваш отец даже сейчас, выйдя на пенсию, остается весьма уважаемым ученым в области сельского хозяйства; ваша мать, к сожалению, уже покинувшая сей мир, была утонченной, романтической натурой. Ее все обожали. Именно она дала вам имя Таркуин, и, пока она была жива, вы не отказывались ни от имени, ни от инициала. У вас был старший брат, летчик, погибший в последние дни Второй мировой. У вас у самого отличный послужной список в Корее... Когда вы защитили докторскую, все были уверены, что вы продолжите семейную традицию академического ученого. Но в вашей жизни произошла трагедия, и вы покинули университетские стеньг Молодая женщина, ваша невеста, была убита в Нью-Йорке на улице. Вы должны были в тот вечер встретить ее — и не смогли. Помешало срочное и никому не нужное научное заседание... Так Александр Таркуин Маколиф покинул университет. Я все правильно излагаю?

— Вы вторгаетесь в мою частную жизнь. Вы повторяете информацию, которая является очень личной, но отнюдь не секретной. Собрать ее не представляет труда. Но это отвратительно. Не думаю, что после всего этого я захочу с вами обедать.

— Еще пару минут, а потом решайте.

— Я уже решил.

— Да-да, разумеется, но все-таки... Доктор Маколиф начинает новую карьеру с завидной целеустремленностью. Он устраивается на работу в несколько известных геодезических фирм и добивается заметных успехов; затем покидает их и получает контракты самостоятельно, опередив эти же самые фирмы. Промышленное строительство не признает национальных границ: «Фиат» строит в Москве, Москва — в Каире, «Дженерал, моторс» — в Берлине, «Бритиш петролеум» — в Буэнос-Айресе, «Фольксваген» — в Нью-Джерси, «Рено» — в Мадриде... Я мог бы продолжать часами. И все началось из-за одной-единственной папки, в которой страницы сложных технических расчетов, показывающих, что можно и что нельзя строить на конкретной территории. Такой простенький документ, воспринимаемый многими как бесплатное приложение. Но без него не обойтись.

— Ваши минуты истекли, Уорфилд. От лица всех геодезистов благодарю за признание важности нашего труда. Как вы справедливо заметили, его действительно часто считают бесплатным приложением.

Маколиф поставил свой стакан на столик и приготовился встать.

Но Уорфилд спокойно и размеренно продолжал:

— У вас двадцать три банковских счета, четыре из них — в Швейцарии, могу сообщить их номера; другие — в Праге, Тель-Авиве, Монреале, Брисбене, Сан-Пауло, Кингстоне, Лос-Анджелесе, в Нью-Йорке, разумеется, ну и так далее.

Александр застыл в кресле, разглядывая старикана.

— Ну и работенку вы проделали!

— Пустяки... Со счетами все в порядке. Никаких астрономических сумм. Все вместе — триста восемнадцать тысяч четыреста обыкновенных американских долларов. Но общая сумма не имеет значения. По международному налоговому соглашению, ограничивающему операции такого рода, деньги не могут быть сконцентрированы в одном банке.