Омоновский старлей враз протрезвел. Его сослуживцы похватали с сидений УАЗа оружие, запоздало изготовились к бою. Однако кроме спускавшихся с лесистой высотки спецназовцев никого вокруг не приметили.

Пугливо озираясь по сторонам, старлей дождался, когда троица спецов преодолела вброд мелкую речушку, боле похожую на ручей, и достигла дороги. В шедшем первым мужчине, узнал майора, странным образом распределявшего вокруг обложенных бандитов подразделения силовых структур. Именно по его совету (или приказу?) четверых омоновцев на «уазике» поставили «загорать» на плавном изгибе проселка.

— Слышь!.. Слышь, ты это… — подскочил он к офицеру спецназа, — ты это… спасибо, что успел… что опередил этих козлов. В общем, спасибо, что спас.

Майор закинул на плечо «винторез» и пропустил вперед двух снайперов, помогавших поставить точку в нелегком деле уничтожения остатков банды Гелаева.

Шагнув следом, усмехнулся:

— Спас? С чего ты взял?.. Я просто поймал их на живца.

— Поймал на живца?.. А кто был этим… живцом?

— Ты, конечно. Со своими дружками, — бросил тот и, сменив тон, прикрикнул: — Сидеть возле трупов, пока за ними не приедут.

Все как всегда. Ничего нового. На границе Чечни и Ингушетии проблему разрешили — банду отморозков добили, теперь новая напасть. Небольшой отряд спецназа под моей командой срочно перебрасывают в Ростовскую область для усмирения взбунтовавшихся шахтеров. Мужикам пять месяцев не отдают и без того урезанную зарплату; несколько шахт закрыли, лишив работяг и их семьи последней надежды. А по телеку только и слышно: «Кризис, кризис… В первую очередь необходимо спасать градообразующие предприятия. Правительство выделит на это деньги…» Говорильня. Опять пустая болтовня вместо реальных дел.

Итак, что мы имеем? А имеем весьма неприглядную картину: забуревший и малочисленный ОМОН не справляется с чумазыми шахтерами, и на усмирение собственного народа отправляют боевой спецназ. О, как! Дожили…

Майор сидел в старом «уазике» рядом с молодым водителем; сзади дремали два давних приятеля-офицера. Остальные бойцы отряда тряслись в кузове «Урала». По мокрой и плохо освещенной трассе ехали неторопливо, хотя приказ гласил «Прибыть срочно!» Скоро он почувствовал, как сознание растворяется в наваждениях всесильного сна. Поддаваться нельзя — машиной управляет неопытный водитель, к тому же плохо знающий дорогу. Майор тряхнул головой, огляделся по сторонам и подпалил очередную сигарету — табачок худо-бедно бодрил.

— Ладно, довольно про ОМОН и прочие штучки от нашей власти. Лучше вспомнить о чем-то отвлеченном, приятном, — прошептал он, выпуская дым в приоткрытую форточку. И, глядя сквозь мокрое стекло на черный асфальт, начал ворошить былое…

Недавно звонило Прошлое. Сказало, что соскучилось. Ирка всегда была столь правильной, столь разумной и высоконравственной, что порой хотелось насильно влить в нее бутылку водки и полюбоваться на результат. Нравственность, однако, не помешала Ирке целый год жить со мной в гражданском браке. Жаль, но пришлось с ней расстаться. Почему? Это уже другой вопрос — запредельной для меня сложности. Я, ведь, не психолог, а простой офицер спецназа, четвертый год ожидающий присвоения очередного звания.

Черт с ней — с Иркой. Не было от нее ни тепла, ни холода. Никогда по-настоящему ее не любил. Вот если бы произошло чудо, и на моем пути снова повстречалась та удивительная девчонка, которую впервые увидел под Ханкалой.