|
— Одни вы пропадете, — сказал я. — Догоните их и попросите, чтобы они приняли вас и помогли сохранить эти деньги. Думаю, они вам не откажут. — Хорошо, господин, — закивали рабыни. — И побыстрее, пока я не передумал! — Слушаемся, господин! — завизжали девушки и со всех ног бросились догонять мужчин. Я еще немного посмеялся, глядя, как они перепрыгивают через камни, прижимая к груди неожиданно обретенное богатство, потом развернулся и подошел к распластавшейся на траве блондинке. — Я рабыня? — прошептала она, почувствовав мое присутствие. — Да. — И ты будешь делать со мной все, что захочешь? — Естественно. По щекам девушки текли слезы. — Что ты со мной сделаешь, господин? — пролепетала она. — Все, что захочу, — усмехнулся я. — Я приказала своим людям убить тебя, — сказала она. — Ты хочешь мне за это отомстить? — Конечно нет, — рассмеялся я. — Тот приказ отдала госпожа Констанс. Ее больше не существует. — Вместо нее на свет появилась еще одна невольница, — пролепетала она сквозь слезы. — Правильно, — кивнул я. — Значит, я легко отделалась? — произнесла девушка. — Как сказать, — усмехнулся я. — Теперь ты рабыня со всеми вытекающими отсюда последствиями. Женщина вцепилась в траву. Она прекрасно понимала, что я имею в виду. — Теперь тебя могут прикончить за неосторожно сказанное слово или за то, что ты окажешься недостаточно услужливой. Тебя могут убить и просто так, ни за что, если этого захочется твоему хозяину. Она зарыдала. — Тебе понятно? — Да, господин. — Затем она подняла голову и посмотрела мне в глаза. — А ты добрый хозяин, господин? — Нет, — сказал я. — Я не умею быть рабыней. — Научишься. — Я буду учиться быстро, — пообещала она. — Мудрое решение. — От этого зависит моя жизнь? — Как ты догадалась? — насмешливо спросил я. На Горе не принято церемониться с рабынями. — Еще утром я была свободной, — вздохнула девушка. — Теперь ты — рабыня. — Да, господин. Я посмотрел в темнеющее небо. Тарн явно где-то запропастился. Меня это устраивало. — Пойди в палатку, — приказал я, — и расстели шкуры. — Я еще девственница, — пролепетала она. — Шелковый платочек, — усмехнулся я. — Пожалуйста, не надо так грубо, — взмолилась девушка. — Не бойся, скоро про тебя этого никто не скажет, — захохотал я. — Пожалей меня, господин! — Иди, стели шкуры! — Умоляю тебя! — Вообще-то тебя следует отходить плетью, но думаю, подойдет и простой ремень! — Уже бегу, господин. |
