— Узнаю брата Васю, — буркнул Марк. — Приятно знать, что есть вещи, которые не меняются.

Они спустились к ручью, и первым делом Марк с наслаждением напился, распластавшись на мху и припав к воде губами.

На воде плясали солнечные блики. Ручей перечерчивали тени деревьев, стоящих на той стороне оврага.

Росомаха сбоку глухо рыкнул. Марк поднял голову.

Напротив замерла на обрыве, сжалась в комок серая рысь.

Росомаха перетекал в звериный облик и глухо, утробно ворчал. Рысь смотрела на него жёлтыми глазами и шипела.

Марк сразу же почувствовал, что на него, Марка, рысь особо внимания не обращает и к нему не стремится. Никакой иступляющей страсти в жёлтых глазах, никакого желания съесть шестого человека любой ценой. Это просто зверь, сильный, опасный и напуганный.

Он рывком поднялся — и одновременно швырнул камень, подхваченный со дна ручья. Большего и не потребовалось: рысь отскочила и, судя по звукам, понеслась в сторону гор, даже не помышляя о нападении на двух ненормальных.

— Вот и кончилось мое звеРрское обаяние, — подытожил Марк. — Низложен и низведён с роли магнита.

Он долго-долго умывался ледяной водой, смывая с лица пот и пепел.

Росомаха перетёк обратно в человека, но утренний туалет ограничил тем, что плеснул пригоршню воды на лоб, размазал кулаком, да и отправился на охоту. Добыл мышь.

— Нисе в подарок, — гордо объяснил он, раскачивая добычу за хвост.

— Это случайно, не наши соседи по ЗвеРре, а? — прищурился Марк.

— Не наши, — убежденно сказал росомаха. — Кислые мыши не дураки, в округе их нет.

— Слушай, у тебя ничего не болит? — спросил Марк.

Росомаха задумался, повращал головой, прислушался.

— Не-а. А у тебя?

— Всё болит, — признался Марк. — Будто бы меня пинали. И колет.

— И меня колет, — просветлел росомаха, — колючки кусаются, да?

— Ага.

— Домой хочу, — признался росомаха. — На мельницу. Там спать лучше: коврик мягкий и тепло.

— Там же мыться нужно. И рассчёсываться, — заметил Марк.

— Ничего, буду. Там же зеркало, — судя по тону, росомаха всерьёз решил вести правильный образ жизни.

По своим же следам они вернулись к заброшенной дороге.

Около обугленного шиповникового куста сидели глава зубров и архивариус. Они внимательно осматривали, почти обнюхивали каждую веточку.

— Доброе утро, — подошёл Марк. — Вы чего? И где, кстати сказать, Лунный волк?

— Доброе утро, — пророкотал глава зубров. — Лунный волк ещё до рассвета ушёл в Могильники. Сказал, что у него есть неотложное дело.

— Интересно знать, какое… — заметил Марк. — Вроде бы все неотложные дела мы сделали.

— Вот уж не думаю, — посмотрел на него, стоящего, — глаза-в глаза — сидящий глава зубров. — Лунный волк собрал своих волков и повёл обратно в город. Сказал, что ему нужно выкинуть в Выдровый Водопад мёртвую голову одноглазого пророка, чтобы и следа её не осталось в ЗвеРре. А после этого он впадёт в забытье вплоть до полнолуния и, наконец-то, немного отдохнёт.

— А как же выборы нового главаря волков?

— Отложили до полной луны, — усмехнулся зубр.

— Но выкинуть череп — этого мало, — сказал старый лис. — Теперь нужно пройти по границе Круга Безумия и проверить, весь ли серебряный шиповник сгорел, не осталось ли где-нибудь нетронутых кустов, не возродится ли он снова спустя некоторое время.