Зато по дороге мы с Милли повеселились вдоволь, надеясь, что папаша хорошенько выпорет зарвавшегося мальчишку. Ну, или хотя бы устроит основательную взбучку, такую, чтоб ощутил себя жертвой, а не хозяином положения. Впрочем, я верила и в леди Флин. Она обязательно что-нибудь придумает. Чтоб Уэлбрук запомнил «опыт».

— Ты точно хорошо себя чувствуешь? — спросила Милли, устав смеяться.

— Удивительно, но да.

Я не кривила душой. За спиной выросли крылья. Сейчас бы разбежаться и подпрыгнуть до потолка. Я почти не сомневалась, что дотянусь до него кончиками пальцев, хотя нас разделяло метра три. Но кровь кипела. В хорошем смысле. Предавала сил.

— Обличитель призван уничтожать маскировочную магию. Всем остальным не должен причинять вред, — предположила Милли. — Зачем ты вообще сунулась под него? Вряд ли Ульрих Бернарду что-то скрывает. Кроме нашего общего секрета, конечно.

— Я уверена, что у него все на лице написано, — пробурчала я, пряча волнение. Не хватало только, чтоб кто-то догадался, что с парнем не все в порядке. — Это был безумный порыв.

— Ну-ну, — протянула подруга по ордену. — Защита второй половины?

Радужное настроение улетучилось вмиг. Я вспомнила, что меня ждет в секторе.

— Тоже осуждаешь?

— Пожалуй, нет. Просто, — Милли глянула сочувственно, — теперь твоя жизнь изменится.

— Изменится, — согласилась я мрачно, не представляя, насколько права.

Перемены не заставили себя ждать. Глобальные перемены. Нагнали у сектора.

— Сделаю вид, что мне плевать на всё и на всех, — объявила я. — Пройду через общую гостиную с высоко задранным…

Пальцы, собирающиеся коснуться черно-белой дверной ручки, прошли сквозь нее. И еще раз. И еще.

— Что это, демоны всех побери?

— Чьи-то глупые шутки, — рассердилась Милли и попыталась коснуться ручки. Но ее пальцы легко ее обхватили и повернули, открывая дверь сектора. — Хм… Странно…

Она зашла первая. Я рванула следом. Но не вошла. Не впустили.

— Ох, — простонала я, потирая лоб, которым от души приложилась о невидимую стену. — Да что тут творится?! Это форменное издевательство!

Я нервно ощупывала руками преграду и ничего не могла понять. Почему Милли беспрепятственно вошла внутрь, а я топчусь на пороге. Кто-то из полуцветов мстит за роман с полноценным и не пускает меня домой?!

— Никогда не слышала о подобном, — пробормотала Милли, выходя обратно в коридор. — Стой здесь. Я свяжусь с леди Флин. Пусть разбирается с шутниками.

Она скрылась в секторе, а я осталась снаружи — злая и обиженная. Не подозревая, что дом, и правда, перестал быть домом. И вовсе не стараниями кого-то из полуцветов. Провожая хмурым взглядом Милли, я и представить не могла, что больше никогда не войду в сектор отверженных…

* * *

— Что думаете? — спросила леди Флин остальных мэтров.

Такого столпотворения педагогов возле сектора полуцветов не случалось, пожалуй, за всю историю Гвендарлин. Каждый проверил злосчастный вход на предмет магического вмешательства. По несколько раз. Я наблюдала за ними, молча. Стояла, скрестив руки на груди. Ни слова не произнесла и леди Барбара, вызванная в коридор.

— Никто не применял к двери магии. Ни разрешенной, ни запрещенной, — озвучила общие выводы Летисия Дитрих.

— Тогда в чем причина? — спросил Эмилио Ван-се-Росса.