— Какая еще милиция, ты что, идиот? — раздался глухой голос снизу. Голову Алла так и не подняла, говорила себе в коленки. — Я в тюрьму не хочу!

— Так это же вас ограбили, — я пожал плечами.

— Чего ты вообще опять его притащила? — зло прошипела Алла. — Хахаля этого своего...

— Потому что кто-то другой может разболтать, чем ты тут занимаешься, — спокойно проговорила Аня.

— Так-то и я могу разболтать, — я скривился. — Напомнить вам, дамочка, как вы моей подруге подсунули всякое тряпье, забрав у нее всю зарплату?

— Еще учить он меня будет, молокосос! — Алла, наконец, подняла лицо. Красные глаза и опухший нос не сделали его привлекательнее.

— Можно подумать, вы не знали, что если обманывать людей, то в конце концов могут произойти всякие неприятности, — я сжал зубы. Ненавижу такие ситуации! Если бы не Аня, уже давно крутил бы 02... Хотя что Аня? Можно подумать, я точно знаю, что она — ангелочек с крылышками, только сестра у нее — барыга и мошенница. По большому счету, я все еще не знаю про нее ничего, кроме того, что мой предшественник в этом теле на нее подрачивал.

— Да много ты понимаешь в жизни вообще! — Алла вскочила на ноги и ринулась ко мне. Толкнула меня в грудь обеими ладонями. — Может быть, ты своим родителям дом в деревне ремонтировал? Или кооперативную квартиру сестре устроил? Осуждать он меня будет, щенок! Да на моей шее добрый десяток человек сидит, припеваючи!

— И это несомненно дает вам право грабить других людей, ага, — я осторожно поймал ее за запястья, чтобы она не затеяла лупить меня кулаками. Еще, блин, не хватало!

— Ваня! — прикрикнула Аня. — Я тебя не затем позвала, чтобы ты скандалил!

— Догадываюсь, — хмыкнул я. — Поссориться вы и без меня могли на отличненько.

— Он был здесь, — Аня сказала это одними губами. Но так, что я смог прочитать. А вот Алла стояла спиной. — Мне стало страшно, вдруг они вернутся. И бросать ее одну нельзя. Кого я еще могла позвать? Мишка не знает, а ты знаешь, но пока не разболтал. Надеюсь, и сейчас будешь помалкивать. Ты ведь будешь, да?

— Ты боишься, что они вернутся? — спросил я.

Продравшись через недомолвки, экивоки и периодически вспыхивающие пикировки между мной и Аллой, я сумел, наконец примерно понять, что произошло. Какой-то мужик заявился под видом покупателя, а когда Алла открыла дверь, в квартиру вломились двое. С шутками-прибаутками разнесли квартиру, выискивая тайники и захоронки. И саму Аллу немного побили, чтобы хотя бы намеками «тепло-холодно» подсказывала, где у нее спрятано все самое вкусное. Сначала Алла думала, что это просто ограбление, потому что всех троих впервые в жизни видела. Но потом, когда квартиру, наконец, выпотрошили, Аллу притащили на кухню и сели поговорить. И рассказали, что Алла-де слишком нечистоплотно работает. Берет товар на реализацию, а по ходу дела прихватывает всякие ценные вещи. И все бы ничего, но в последний раз она стырила уникальный антикварный перстень. Дорогой, конечно, но вещь памятная, надо бы вернуть. Алла клялась, что сроду ничего чужого не брала, тем более — этот перстень. И ничего такого у нее нет. Тогда троица сообщила, что не верит ни единому ее слову. Но готовы взять деньгами. А поскольку вещь была бесценная, то и платить она будет всю оставшуюся жизнь. По тысяче рублей каждый месяц. А прежде чем бежать в милицию, пусть подумает, на сколько лет ее саму упекут в тюрячку, как только любые опрошенные свидетели откроют рот.

Судя по многозначительным взглядам Ани, это было не все. Но сообщать мне подробности про загадочного «него» при Алле она явно не хотела.

Потом пришлось потратить некоторое время, чтобы навести хотя бы минимальный порядок.