Потом пришлось потратить некоторое время, чтобы навести хотя бы минимальный порядок. И в конце концов, Алла оставила нас, скрывшись за дверью в своей комнате.

— Рассказывай, — сказал я, усевшись на скрипучую раскладушку. — А то интрига начала затягиваться.

— Это был Прохор, — сказала девушка тихо.

— Это точно? — я посмотрел с недоверием. Понятия не имел, о чем она, но разговор надо было поддержать, чтобы вытянуть побольше информации. — Ты же говоришь, что не застала напавших.

— Это точно был он, я уверена, — Анна переплела пальцы. — Что вообще на тебя нашло? Зачем ты на нее так налетел? Ей и так плохо...

— Давай не будем сейчас спорить, ладно? — предложил я примирительно. — Прохор же в Москве, разве нет? Что у него за дела в Новокиневске?

— Ты заболел что ли? — Аня нахмурились.

Я смотрел на меняющиеся на ее подвижном лице эмоции. Недоверие, раздражение, гнев. Вот же, засада. И не скажешь ничего прямо. Придется врать изобретательно.

— Можно сказать и так, — хмыкнул я и скривил губы в горькой усмешке.

— Что ты имеешь в виду? — еще больше нахмурилась Аня.

— Понимаешь, тут такое дело... — я смущенно потупился. — Доктор сказал, что, видимо, от удара кое-какие вещи из моей памяти исчезли начисто. И память у меня сейчас похожа на рваное лоскутное одеяло. Тут помню, тут не помню, тут я рыбу заворачивал...

— И что в Москве было, не помнишь? — глаза Ани широко открылись.

— Частично и как-то... неконкретно так, — я неопределенно покрутил рукой. — Доктор сказал, что пробелы в памяти будут заполняться, и возможно, не всегда настоящими воспоминаниями. Так что будет лучше, если ты сейчас с самого начала мне все расскажешь, чтобы я ничего случайно не додумал.

— Но ты помнишь, что все это из-за тебя произошло? — спросила Аня осторожно.

— Догадываюсь, — я грустно усмехнулся. — Но лучше говори, а не спрашивай, ладно?

— А доктор — это что, психиатр? — она подозрительно прищурилась.

— Знакомый, ага, — кивнул я. — Я когда в морге проснулся, вообще был как чурбан. Сейчас полегче. Только ты не говори никому, ладно?

— Я никогда никому ничего лишнего не сказала, — неожиданно обиделась Аня. — Даже Алле сегодня...

— Ань, давай к делу, — я подался вперед. — Так что с Прохором? Почему ты думаешь, что это точно он?

— Да потому что... — Аня шумно выдохнула. — Я даже не знаю, с чего начать! Еще когда ты только закусился вывести его на чистую воду, помнишь, в прошлом году? Когда ты диплом писал, а он... — Аня многозначительно замолчала.

— Аня, перестань меня проверять, пожалуйста, — я посмотрел на нее исподлобья. — Ты же вроде знаешь, что я с балкона упал, думала это как-то без последствий что ли пройдет?!

— Ой... — она как-то резко побледнела. — Прости... Я так обрадовалась, что ты живой, что даже как-то не подумала... А как вообще так получилось? Ты же не... Ты же...

— Понятия не имею, Ань, — хмыкнул я. — Чудо какое-то, не иначе. Очнулся в морге, живой-здоровый. И ни черта почти не помню, но доктор сказал, что в моей ситуации это норма. Было бы странно, если бы вообще без последствий все прошло.

— А как это... Ну... — Аня замялась.

— Ань, давай не будем, ладно? — я отвернулся. — Не знаю, как, честно. Просто повезло. Поэтому я и хочу знать подробности, чтобы больше вот так не подставиться. Просто расскажи мне все по порядку, не надо без вот этих вот взглядов сложных, ладно?

— Ну, в общем, я пыталась тебя отговорить крутить шашни с его женой, но ты сказал, что все будет нормально.