— Другого?

— Другого!

— Так это же чудесно! — неожиданно просиял Владимир Сергеевич.

— Папа, мне за тебя прямо страшно! — встревожилась Юля. — Как ты можешь радоваться тому, что человека убили!

— Ах, Юленька, ты меня не так поняла, — сконфузился Владимир Сергеевич. — Я совсем не то хотел сказать. Хорошо, что не убили Степана. Вот и все!

— Минуточку! — влезла в разговор двух родственников Мариша. — А кто такой этот Степан? Я уже поняла, что это очередной любовник вашей любвеобильной родственницы. Но он-то тут при чем?

— Степан совершенно ни при чем, и я этому очень рад! — воскликнул Владимир Сергеевич. — Потому что, если бы Степа погиб — это было бы просто катастрофой.

— Почему? — в упор спросила его Мариша.

Но Владимир Сергеевич от этого вопроса как-то ушел в сторону, спросив, что же там случилось с Юрием Алексеевичем и чем можно ему помочь. Юля отвлеклась, а Мариша продолжала подозрительно посматривать на Юлиного отца, тихо злясь на всех Юлькиных родственников и их любовников.

— Так все-таки кто такой этот Степан? — снова спросила она у Юлиного отца, когда Юля закончила свои пояснения. — Вы нам можете объяснить?

— Один мужчина, — ответил Владимир Сергеевич.

Уклончивость его ответов наконец насторожила даже родную дочь.

— Папа, — с укором обратилась к отцу Юля. — Если ты знаешь, где сейчас тетка Рая, то мог бы мне об этом сказать! Я весь день савраской ношусь по городу, разыскивая ее, а ты и ухом не ведешь!

— Так, а кто тебя об этом просил? — со смешком, как к дурочке, обратился к Юльке отец. — Я же тебе сказал, чтобы ты не волновалась. Нет, ты зачем-то затеяла очередное нелепое расследование.

— Если ты знаешь, где сейчас тетка Рая, то изволь сказать! — начала закипать Юля. — Как ни крути, а убили ее любовника. Она может понадобиться следствию.

— Когда она им понадобится, тогда я им и скажу.

— Ага! — торжествующе воскликнула Юля. — Ты все-таки знаешь, где она! И кто этот Степа?

— Я же сказал, один человек, — усмехнулся Владимир Сергеевич, явно очень довольный своей таинственностью.

Красная от злости Юлька, похоже, его забавляла. И он испытывал удовольствие, поддразнивая дочь.

— Папа, я тебя не узнаю! Ты что, не понимаешь — произошло убийство! И тетя Рая может быть свидетельницей.

— Глупости! — отмахнулся Владимир Сергеевич. — Раиса тут ни с какого бока не может быть завязана. А Степана я вам не выдам. У меня с ним общие дела. И я вовсе не хочу, чтобы вы заявились к нему со своими дурацкими подозрениями. Еще скажете, что это он второго Раиного любовника убил. Из ревности.

Это предположение заставило подруг прикусить языки. А в самом деле. Почему бы этому Степану и не быть убийцей? Почему это должны подозревать одного бедного Юрия Алексеевича? А Степан выйдет сухим из воды? Где справедливость? Если у тетки Раи был еще любовник, пусть его тоже проверят на предмет наличия у него алиби на время убийства Маврова. Все эти мысли вихрем пронеслись в головах у подруг.

— Хорошо, папочка, — ласковым голосом произнесла внезапно успокоившаяся Юля. — Не хочешь, чтобы мы беспокоили вопросами уважаемого Степана Ивановича, мы не будем.

И Юля направилась к выходу. Но не успел ее отец возликовать в душе, как Юля остановилась и проронила так, словно ей это только что пришло в голову:

— Пусть лучше этим займется милиция.