Он улыбнулся:

— Все вы, англичане, любите свой чай!

— Я бы смогла приготовить его и сама, но Хуанита, уверена, уже позаботилась об этом!

— Если вы собираетесь сами готовить чай, я войду и потребую, чтоб Хуанита побеспокоилась о вас!

Вдруг у нее пронеслась мысль: «Если бы только у меня хватило смелости пригласить его и распорядиться, чтобы Хуанита дала нам обоим чего-нибудь перекусить! Если бы у меня хватило смелости приготовить чай для нас обоих! Он, вероятно, не стал бы его пить, но, если бы я намекнула, он, может быть, вошел бы…»

Может быть, ее мысли каким-то таинственным образом передались ему, но, во всяком случае, между ними промелькнуло желание с ее стороны задержать его, а с его — нежелание поспешно удалиться, потому что он сразу же произнес:

— Мне не хочется покидать вас вот так!

Когда Лайза с удивлением посмотрела на него по-детски мягкими, прозрачными глазами в тусклом свете желтой лампы коридора, ее мягкие губы слегка приоткрылись, и доктор внезапным, резким движением сжал ее в объятиях. Повинуясь дикому инстинкту, она прижалась к нему и обняла. В течение нескольких мгновений, прошедших для нее как в бреду, она стояла, напряженно прижавшись к нему, а его губы жадно прильнули к ее губам… Свет лампы бешено крутился у нее в глазах.

Его губы были сильными, сладкими и нежными, именно такими она их всегда себе и представляла… Огонь, который, как она всегда подозревала, жил в нем, выплеснулся наружу, и его губы обжигали ее. Он что-то быстро произнес по-испански, но это пронеслось мимо нее, хотя она понимала, что эти слова удивляют и его, как удивили бы и ее, если бы она их поняла.

Сквозь туман до нее наконец дошло, что он снова и снова повторяет ее имя, вперемешку с какими-то испанскими словами:

— Лайза!.. Лайза!.. Маленькая Лайза!.. Querida !

Он прижимался губами к ее векам, белому лбу, золотым завиткам волос и снова к податливым нежным губам.

Когда он наконец отпустил ее, она более не казалась бледной, но взгляд ее был крайне ошеломленным. Она знала наверняка, что, оставив ее, он тотчас же пожалеет о случившемся, поэтому высвободила руку и отчаянно нажала на кнопку звонка.

За дверью послышались тяжелые шаги Хуаниты, и Лайза, собрав все усилия, чтобы говорить нормально, промолвила:

— Вы должны дать мне знать, когда вы захотите, чтобы я вернулась на виллу и снова занялась Жиа…

Когда дверь открылась и Хуанита увидела их, он ответил:

— Конечно, я дам вам знать.

Его голос звучал хладнокровно и почти обыденно.

— А сейчас вы должны отправиться прямо в постель. Хуанита, — вежливо обратился он к служанке, — позаботьтесь, чтобы мисс Уоринг немедленно отправилась в постель, ладно?

ГЛАВА 15

На следующее утро Лайза столкнулась с проблемой, что же ей делать в ближайшем будущем. На самом же деле проблемы никакой не было, потому что она думала об этом всю ночь. Она не могла уснуть, оказавшись в постели, несмотря на физическое утомление, и поняла, что это оттого, что ее ум и нервы так возбуждены, что нечего и пытаться уснуть.

Но с первыми золотистыми лучами утра она уже знала, что будет делать. Она должна немедленно увидеться с Хулио Фернандесом и спросить его, не позволит ли он без проволочек вернуться на виллу вместе с Жиа, так как иначе она не сможет более оставаться в Испании. Разумеется, нельзя больше оставаться в Мадриде и продолжать ветреную жизнь, которая, как считала мисс Трейси, дает ей желанную передышку. Это, конечно, так и было, но вести такую жизнь по-прежнему, даже если мисс Трейси так добра и великодушна, просто невозможно. Невозможно, во-первых потому, что она не может и дальше пользоваться добротой мисс Трейси, а во-вторых потому, что теперь, когда она знает, что обладает некоторой физической привлекательностью для доктора Фернандеса, чем скорее она скроется с его глаз, тем будет лучите.