– Вот именно. Туксо тоже говорит, что вы их так называете. Так вот: завтра, в час Двух Лун, на стадионе приземлится пассажирский корабль. А теперь уходи, ты мнешь траву… Впрочем, подожди… Туксо сказал, что он там будет. И просил, чтобы ты внимательно слушал его. Я тоже там буду, – закончило дерево.

Мальчик уже вскочил на ноги и хотел было пуститься бегом домой, когда услышал тихий, как шепот, шорох ветвей. Раньше он не обратил бы на него внимания, но сейчас этот шорох остановил его:

– Одну минутку, подожди, дружок, – говорило дерево. – У тебя еще есть время. Ты, я вижу, начал понимать, как обстоит дело? Здесь всем хватит места. Галахор велик…

– В тысячу раз больше Земли, – машинально проговорил ребенок.

–…и поэтому здесь найдется место для всех. Если тебе нужен спелый сладкий рожок, попроси. Даже если захочешь обязательно красного цвета, мы тебе вырастим. Но только не пытайся применять насилие. Пусть ты – человек, но я – рожковое дерево. Запомни это.

– Хорошо, – сказал мальчик. – Извините меня.

– Молодец. Не надо никаких извинений. И с сегодняшнего дня, дружок, не бойся леса. Он твой. Мы друзья.

– Я еще маленький, – сказал мальчик, – и должен многому научиться. Но сейчас мне надо идти. Я все думаю о пассажирском корабле.

– Увидимся на стадионе, – сказало дерево.

Пройдя немного, Гарсо увидел большую стеклянную арку, возвышавшуюся у входа в город. Было уже темно. В ту ночь ему снились замечательные сны. Но то, что ждало его утром, показалось ему еще прекраснее, чем все сновидения. Он умывался, когда услышал хорошо знакомый голос Туксо:

– Привет, человек! – сказал робот. Судя по голосу, он тоже был радостно взволнован. – Они прибымют.

– Где они?

– Миновали Диатемею. Уже входят в нашу систему. Скоро они будут здесь и теперь никуда от нас не денутся! Понимаешь? Они наши!

– Они приземлятся после обеда?

– Ай-ай-ай, Гарсо! Ты должен был бы знать, сколько времени требуется, чтобы войти в пределы нашей системы! Увидимся на стадионе…

– Но где?

– Ты будешь на трибунах…

– А ты?

– А я буду возглавлять шествие… Пожалуй, я от радости взорвусь, как бомба!

– Прощай, Туксо… Я люблю тебя.

– Прощай, Гарсо… Знаешь, ведь я всего лишь машина… Но я тоже… одним словом, ты хороший человек. Я уважаю тебя, вот что мне хотелось сказать. Из тебя вышел бы мощнейший робот.

– Спасибо, – сказал мальчик.

Пассажирский корабль приземлился ровно в три. Все называли его просто «пассажиром», но Гарсо подумал, что это самый большой звездолет, который он когда-нибудь в жизни видел. Даже боевые корабли по ту сторону Пояса не выдерживали с ним никакого сравнения. Его обшивка была совершенно гладкой. Не было видно ни герметически задраенного люка, ни гиперкосмических иллюминаторов, ничего. Поверхность отшлифованная, как у драгоценного камня, вся сверкающая, словно хранит память о преодоленных за двадцать веков космических пучинах. "Он с Земли, – думал Гарсо. – С планеты, где я родился". Внутри этой металлической акулы пятьсот мужчин и пятьсот женщин были погружены в сон, все их физиологические функции, деятельность внутренних органов, мозга были словно заторможены. Через минуту после посадки корабля они должны будут возвратиться к жизни.

И вот она наступила, эта минута. Президент Галахора достопочтенный Уотсон взошел на трибуну. Его голос ясно и отчетливо разнесся по стадиону:

– Земляне, растения, все живые существа Галахора! Мы прибыли сюда как первооткрыватели много лет назад.