|
Таким образом, вы вовсе не подписываете карт бланш. Ваш адвокат не может не согласиться с этим письмом. Миссис Бранер вновь перечитала документ, а затем уставилась на меня. – Но я и этого не могу сделать, так как мои адвокаты даже не знают, что я была у Ниро Вульфа. Они этого не одобрят. Кроме мисс Дакос, никто не знает о моем визите. – В таком случае мы зашли в тупик. – Я поднял руки. – Послушайте, миссис Бранер, вряд ли мистер Вульф сможет взяться за ваше дело, не располагая подобным документом. А вдруг обстановка так накалится, что вы захотите все бросить и предоставить ему одному расхлебывать кашу? Что, если вы струсите и потребуете обратно аванс? – Никогда. Я не принадлежу к числу трусливых людей, мистер Гудвин. – Прекрасно. Тогда подпишите. Миссис Бранер взглянула на документ, потом на меня, потом снова на письмо и на мисс Дакос. – Вот что, Сара, – сказала она наконец, – снимите ка копию. – У меня есть копия, – вмешался я. Клянусь всеми святыми, она снова очень внимательно прочла копию. Ее хорошо вымуштровал муж или юрисконсульты после его смерти. Затем она подписала первый экземпляр, и я взял его. – Мистер Вульф поэтому и хотел, чтобы вы зашли сюда сегодня утром? – спросила она. – Отчасти, – кивнул я. – Он хотел, чтобы я расспросил мисс Дакос о тем, как за нею ведется слежка, и я это сделал. Вчера я видел, как велась слежка за вами из машины, номер которой я записал. В ней находилось двое сотрудников ФБР, и они хотят, чтобы вы знали о том, что за вами следят. В дальнейшем нам, вероятно, будет не о чем расспрашивать вас, пока не произойдет что нибудь важное, однако такая возможность не исключается, и поэтому нам следует заранее договориться вот о чем. Вы читали книгу Кука и знаете, что означает выражение «поставить жучка». Как, по вашему, есть в этой комнате «жучки»? – Не знаю. Я, конечно, думала об этом, и мы обследовали комнату несколько раз. Я не уверена, есть ли в ней микрофоны. Ведь для установки их люди из ФБР должны были проникнуть сюда, не так ли? – Да, если специалисты электрики не изобрели что нибудь новое, хотя я сомневаюсь в этом. Я не хочу сгущать красок, миссис Бранер, но не думаю, чтобы в этом доме можно было разговаривать, не опасаясь быть подслушанным. На улице холодно, но подышать свежим воздухом вам будет полезно. Что вы скажете на это? Миссис Бранер кивнула: – Вот видите, мистер Гудвин! И это в моем собственном доме! Что ж, ничего не поделаешь. Она поднялась и вышла. – Но ведь вы могли бы пройти наверх, – улыбаясь, заметила Сара Дакос. – Через стены или даже замочные скважины я слышать не могу. – Нет? – Я внимательно оглядел ее с головы до ног, благо предлог был. Рассматривать ее было сплошным удовольствием. – А может, на вас спрятано оборудование для подслушивания? Существует единственный способ узнать это точно, но он вам не понравится. – Вы в этом уверены? – спросила она, смеясь одними глазами. – Да, исходя из знания человеческой натуры. Вы относитесь к числу щепетильных людей. Не подошли же вы к человеку, который следит за вами, и не спросили у него, что ему нужно и как его фамилия. – Вы считаете, что мне следовало так поступить? – Нет, но вы и не сделали этого. Можно мне узнать, вы танцуете? – Иногда. – Если вы потанцуете со мной, я буду больше знать о вас. Я не хочу этим сказать, что узнаю, работаете вы на ФБР или нет. Если б вы работали на ФБР, им не нужно было бы следить за вашей хозяйкой и всей семьей. |
