– Я…- она вскочила на ноги.- Я не могу… Оби-Ван, не заставляй меня говорить об этом…

 – Я не хотел причинять тебе боль, Падме. Или ставить в неловкое положение. Я здесь не для того, чтобы допрашивать тебя, мне не интересны тонкости и подробности ваших отношений.

 Она отвернулась, прошлась, лишь для того чтобы двигаться, едва сознавая, что вышла на умытую рассветом веранду.

 – Тогда зачем ты пришел? Джедай уважительно держался сзади.

 – На Анакина сильно давят. Для столь молодого человека ответственность чересчур велика. В его возрасте я все еще был падаваном, и до рыцарства мне оставалось еще несколько лет. Он… меняется. Быстро. И меня беспокоит то, во что он превращается. Если он покинет Орден… это будет большой ошибкой.

 Падме заморгала, словно Кеноби дал ей пощечину.

 – Почему… это же… невероятно, да? А как же пророчество, в которое так верили джедай? Что он - Избранный?

 – Возможно, он - Избранный. Но я изучил пророчество, оно говорит лишь, что Избранный будет рожден, чтобы уничтожить ситхов, и что он принесет равновесие в Великую силу. Но там не говорится, что он должен быть джедаем.

 Падме заморгала еще сильнее, сражаясь с отчаянной надеждой, лишившей ее дыхания.

 – То есть… ему не обязательно?..

 – Мой учитель Куай-Гон Джинн считал, что Великая сила желает, чтобы Анакина обучали в Храме. И все мы были уверены… о, полагаю, ты назовешь это склонностью к джедаецентризму. В конце концов, это же наше пророчество.

 – Но желание Силы… разве джедаи не должны ему следовать?

 – В общем - да. Но понимаешь, даже мы не все знаем о Силе. Смертный разум не может ее понять целиком. Мы говорим о желании Силы, как некто, не знающий о силе тяжести, может заявить, что река желает течь к океану. Это всего лишь метафора нашего неведения. А истина проста… если бы каждая истина была так же элементарна… и она заключается в том, что мы не знаем, чего собственно хочет Великая сила. И не можем узнать. Ее желания находятся так далеко за границами нашего восприятия, что мы можем лишь склониться перед тайной.

 – А какое это отношение имеет к Анакину? - Падме сглотнула комок, но голос все равно сорвался.- И ко мне?

 – Боюсь, что некоторые его нынешние… трудности… как раз из-за ваших с ним отношений.

 Если б ты только знал, насколько…

 – Что ты хочешь, чтобы я сделала? Кеноби опустил взгляд.

 – Я не могу сказать, что тебе делать, Падме. Я могу только просить тебя обдумать интересы Анакина. Ты же знаешь, вам двоим не быть вместе, пока он остается в Храме.

 В груди поселился холодок.

 – Оби-Ван, я не могу говорить об этом.

 – Что ж, дело твое. Но помни, что джедаи - его семья. Орден выстраивает его жизнь. Направление. Сама знаешь, какой он порой… разгильдяй.

 Вот поэтому он - единственный из джедаев, кого я смогла полюбить…

 – Да-да, разумеется.

 – Если истинный путь уведет Анакина из Ордена, пусть будет так. Но, прошу тебя, ради вас обоих, действуй осторожно. Некоторые решения невозможно повернуть вспять.

 – Да, - медленно произнесла Падме. - Я это слишком хорошо знаю.

 Он кивнул, как будто все понял, хотя, разумеется, не понял вообще ничего.