– Д-да… да, разумеется, канцлер, но… Анакину хотелось забиться в самый дальний угол; дайте возможность остановиться хоть ненадолго - на час, минуту,и он возьмет себя в руки и найдет способ продолжать жизнь. А ему придется жить. Больше нечего делать.

 Особенно когда невозможно оглянуться назад.

 Обзорная стена за генеральским креслом расцвела ионными выхлопами торпед. Дрожь палубы переросла в постоянную тряску, набирая силу и амплитуду при каждом попадании.

 – Анакин, мои узы, прошу тебя,- произнесла тень.- Боюсь, корабль разваливается. Не знаю, следует ли нам оставаться на нем, когда это закончится.

 В сложном переплетении Великой силы магнитные замки наручников отпечатались четко, как текст ОТОПРИ МЕНЯ ТАК; хватило простенькой мысли, чтобы они разомкнулись. Тень отрастила голову, затем плечи, последовал короткий митоз, в результате которого кресло осталось стоять, а отделившийся клочок мрака превратился в Верховного канцлера.

 Палпатин с удивительной для страдающего пленника прытью устремился к лестнице, перелезая через обломки, усыпавшее полутемное помещение.

 – Идем же, Анакин! У нас мало времени. Экраны вспыхнули белым пламенем; одна из торпед, должно быть, повредила гравитационные генераторы: корабль словно перевернулся, заставив Палпатина вцепиться в перила, а Скайуокера опрокинув на палубу, которую вдруг перекосило градусов под сорок пять.

 Анакин скатился в груду раздробленного облегченного пермакрита.

 – Оби-Ван!

 Скайуокер вскочил на ноги и раскидал обломки, которые похоронили под собой джедая. Кеноби лежал неподвижно, глаза закрыты, на волосах запеклась смешавшаяся с пылью кровь.

 Выглядел учитель хуже некуда, но Анакин стоял над телами слишком многих друзей на многих полях сражений, чтобы впадать в панику при виде крови. Прикосновение к шее Оби-Вана подтвердило, что пульс бьется сильно, а сквозь тело нескончаемым потоком струится Великая сила. Дыхание ровное, кости не переломаны: контузия, не больше.

 Очевидно, голова у Кеноби будет покрепче внутренних переборок крейсера.

 – Оставь его, Анакин. Времени нет,- Палпатин свисал с лестницы, обвив обеими руками столбик перил.- Здесь сейчас все развалится…

 Значит, будем дрейфовать вместе.

 Анакин поднял голову к Верховному канцлеру, и в эту минуту Палпатин ему вовсе не нравился, но Скайуокер напомнил себе, что смелость Палпатина в другом. Этот человек - не солдат, он не может правильно оценить свою просьбу.

 – Его судьба,- строго сказал Анакин на тот случай, если канцлер не понял,- не будет отличаться от нашей.

 Оби-Ван без сознания, канцлер ждет, ответственность за жизнь друзей тяжело ложится на плечи, зато помогает восстановить равновесие. Когда некого звать на помощь, рассчитываешь на себя. Нет выбора.

 И это как раз то, для чего он рожден: спасение окружающих.

 Великая сила отыскала и принесла меч Оби-Вана Анакину в ладонь, Скайуокер прицепил оружие на пояс рыцаря, взвалил бесчувственное тело на плечи, позволил Силе подтолкнуть себя и легко взбежал по накренившемуся полу.

 – Впечатляет, - заметил канцлер, но затем бросил многозначительный взгляд на лестницу, которую изменившаяся сила тяжести превратила в вертикальный утес.- Что теперь?

 Прежде чем Анакин придумал ответ, безумная гравитационная волна качнула крейсер, словно маятник. Люди повисли за перилах, а каюта потекла вокруг них. Сломанные кресла и обломки стола, груды мусора соскользнули к противоположной стене, а лестница из отвеса превратилась в рифленую полосу.

 – Говорят,- Анакин кивнул на дверь к турбо-лифтам,- когда Великая сила запечатывает шлюз, она же открывает иллюминатор.