— Рорванцы знали, — побелевшими губами выговорил фон Остен. — Они хотели погубить всех нас!

— Не будьте дураком, — ответил Лоренцен. — Прилив погубил одного из них и чуть не уничтожил всех остальных. Это был несчастный случай.

Фон Остен удивленно посмотрел на него, но замолчал.

Прилив быстро отступал. Б сумерках они пересекли залив и присоединились к Гуммус-луджилю и Аласву. Рорванцы собрали плавник для костра, а турок передал сообщение о случившемся по своей чудом уцелевшей рации. Нигде не было и следа Янусаррана. Вероятно, его унесло в море, а может, его тело плавало у рифов и поджидало рыб.

Рорванцы выстроились в ряд и опустились на колени, вытянув руки в сторону воды. Лоренцен слушал похоронное пение и смог перевести большую часть текста: «Он ушел, он исчез, он больше не ходит, для него нет больше ветра и света, но его (память?) жива среди нас…» Горе их неподдельно, подумал астроном.

Наступила темнота, лишь узкий круг света лежал возле костра. Большинство спало. Дежурный рорванец ходил взад-вперед, Эвери и Джугау, как обычно, сидели и разговаривали. Лоренцен устроился поблизости от них и притворился спящим. Может быть, этой ночью, подумал он, отыщется ключ. Вначале Лоренцен плохо понимал, о чем они говорят, но вскоре уловил нить разговора. Его словарь был уже достаточно велик.

Он понимал!

Эвери говорил медленно и с трудом.

— Я (непонятно) не делать — думать остальных. Многие не (непонятно) смеются (?) над тем, что я говорю…

Хитрость заключалась в том, чтобы суметь перевести услышанное, устанавливая смысл незнакомых слов по контексту, причем быстро, чтобы не потерять нить разговора.

— Я надеюсь, остальные не думают (или не подозревают). Они не очень рады тому, что я сказал им.

Джугау угрюмо ответил:

— Быстро (непонятно), ты их (непонятно) время (?) к Зурле мы пройдем тени (?) они.

С необыкновенной ясностью мозг Лоренцена переводил: «Ты должен быстро рассеять их подозрения, прежде чем мы придем к Зурле и они увидят тень (или обман)».

— Не думаю, чтобы они подозревали. С чего бы? Кроме того, у меня власть, они будут меня слушаться. В худшем случае, им можно сделать то же, что и первой экспедиции (?), но я надеюсь, что в этом не будет необходимости. Это не очень приятно делать (?).

Резкий взрыв фанатизма.

— Если понадобится, сделаем. Ставка тут (?) больше, чем несколько жизней.

Эвери вздохнул и потер глаза, как бесконечно усталый человек.

— Я знаю, пути назад нет. Даже ты не понимаешь, как много поставлено на карту (?), — Эвери посмотрел на холодные, острые звезды. — Возможно (?), все это — вся вселенная (?), все время и пространство… — В его голосе звучала боль. — Это слишком для одного человека.

— Ты должен!..

— Иногда я боюсь…

— Я тоже. Но это важнее наших жизней.

Эвери невесело рассмеялся.

— Я говорил тебе, Джугау, что даже ты не понимаешь, насколько…

— Возможно, — холодно ответил Джугау, — но ты зависишь от меня так же, как я завишу от тебя, может, даже больше. И ты должен подчиняться мне в этом.

— Ты прав, должен…

Лоренцен не мог понять остальной части разговора, так как он перешел на слишком отвлеченные темы. Но он услышал достаточно! Лоренцен лежал в спальном мешке, и его начал бить озноб.

Глава четырнадцатая

Горный хребет неожиданно изогнулся внутрь, становясь в то же время ниже, а склоны его стали более пологими.