Когда корреспондент уже не мог их слышать, Чиун плюнул на песчаный пол палатки.

– Зачем ты сказал ему эту ужасную ложь?

– Потому что Северная Корея, где расположена деревня Синанджу, коммунистическая страна. Мы не имеем с ней дипломатических отношений. Только заикнись корреспонденту, что ты из Северной Кореи, и завтра же твои фотографии появятся на первых страницах всех газет. И каждый корреспондент пожелает узнать, чем ты здесь занимаешься.

– И я им объясню. Что я интересуюсь неуклонным прогрессом науки.

– Прекрасно, – сказал Римо.

– Что я выполняю секретное задание правительства Соединенных Штатов...

– Еще лучше, – сказал Римо.

– А именно – готовлю профессиональных убийц и уничтожаю врагов великого императора Смита и таким образом обеспечиваю сохранность вашей конституции.

– Скажи это, и Смит тут же перестанет переводить деньги в Синанджу.

– Ладно, я помолчу, – сказал Чиун, – хотя и остаюсь при своем мнении.

Чиун, казалось, прервал себя на полуслове. Он внимательно смотрел через входное отверстие палатки на группу мужчин.

– Вон те люди следят за тобой, – сказал он.

– Какие люди?

– Те самые, которые сразу же насторожатся, если ты будешь вертеться, как флюгер, и орать «какие мужчины»! Кореец и другие, непонятного происхождения. Там, в палатке.

Римо как бы без особой цели обошел Чиуна и бросил взгляд на этих людей. Их было восемь, все азиаты, в возрасте за тридцать и за сорок. Они явно чувствовали себя стесненно в деловых костюмах, как в платье с чужого плеча.

– Я их не знаю, – сказал Римо.

– Достаточно того, что они тебя знают.

– Может быть, их интересуешь ты, – сказал Римо. – Может, они ищут, с кем сыграть в биллиард.

Ответ Чиуна потонул в крике толпы, которая хлынула вперед к закрытым и охраняемым воротам. Римо увидел, что к воротам подъехал «пикап» Филдинга.

Едва он вышел из машины со стороны водителя, корреспонденты окружили его плотным кольцом.

– Мистер Филдинг, скажите, что сейчас будет? Что вы нам покажете?

– Потерпите несколько минут. Тогда вы полностью удовлетворите свое любопытство.

Филдинг подал знак охранникам в униформе открыть ворота. Когда они сделали это, он обратился к толпе народа.

– Я был бы крайне признателен, джентльмены, если бы вы вошли на участок и заняли места на скамейках, – сказал он. – С них каждый из вас сможет все хорошо увидеть.

Сопровождаемый тремя охранниками, Филдинг прошел к черному синтетическому тенту и повернулся лицом к рядам скамеек, на которых поспешно рассаживался народ. Последними подошли Римо с Чиуном, а также делегат Индии. Он обнаружил в палатке поднос. С очень вкусными бутербродами и задержался возле него. Войдя наконец в открытые ворота, он направился прямо к переднему ряду скамеек и стал втискиваться между двумя мужчинами, что то ворча о непредусмотрительности американцев.

Римо и Чиун встали за последним рядом скамеек, Чиун, игнорируя Филдинга, зорко осматривал весь участок.

– Это здесь исчезал Филдинг? – тихо прошептал он.

– Да, – сказал Римо.

– Очень странно, – сказал Чиун, Почти так же странно, подумал он, как и то, что шестеро мужчин с картонными трубками не пошли на участок, а заняли позицию за оградой, откуда и смотрели внутрь. Не менее странно было и то, что кореец и остальные семь азиатов, которые теперь стояли всей группой в углу участка, все так же пристально следили за Римо. На мгновение глаза двух корейцев встретились, но младший тут же отвел взгляд.

Филдинг откашлялся, оглядел толпу и начал:

– Леди и джентльмены! Я полагаю, что этот день, возможно, станет одним из величайших дней в истории цивилизации.