На выходе из кабинета молодой лейтенант под роспись выдавал две сим карты зеленого оператора.

– Тут и тут, – он указал пальцем, где необходимо расписаться, – на карточках специальный тариф для звонков маме, рубль за минуту по всей России.

– У меня нет мамы, – отрезал Андрей.

– И что? – с недоумением посмотрел на него офицер.

Отдать то даже некому эту сим карту.

Всех вновь построили, назначили из этой толпы двух ответственных, вручили им машинки для стрижки, очередь стала медленно двигаться из коридора в расположение. Гора волос на полу росла, расползаясь в стороны. Когда подошло время Андрея, машинка успела забиться и теперь рвала волосы, кусала вместе с ними кожу, оставляя кровавые подтеки на лысине, но все это терпимо. Бывают еще механические. С ними еще хуже – шрамы на память о такой стрижке остаются с тобой навсегда.

Построили вновь, стали выдавать обмундирование. Какой то гражданский мужик кавказской наружности за стойкой на глаз оценивал парней и подбирал комплект одежды не по размеру. Если совсем уж велико оказывалось – можно было поменять, примерив, но не выходя из помещения. Кто то стеснялся, а потом целый год мучился. Форма выдается единожды. Один комплект одежды на весь год. В здравом уме такое сложно вообразить. Зимой даже трусы не положены – только белое нательное белье, жутко натирающее гениталии.

После завтрака, не плотного, но и не плохого, так что даже могло показаться, что впереди сносная жизнь, отбывали в часть. Солдатам приказали предупредить родственников, что провожать нужно будет не на городском вокзале, а в области. Где то километрах в пятнадцати от города, на станции, название которой Андрей пропустил мимо ушей. Ему ни к чему. По рядам пробежал гул недовольства, прерванный уже знакомым сержантским «гул убили нахуй!!!». Все желающие предупредили родных – пусть приезжают туда, будет время попрощаться. По итогу же оказалось, что старлей перепутал. Провожать надо со станции в области, да. Только совсем с другой. Такие дела. И ничего ему за такие оплошности не будет. Кто тут над ним командует? Никто. В таких командировках за молодняком – он сам себе король. Жалоба поступит какая? Да всем насрать! Бутылку в комендатуру занесешь – и бумажки потеряются.

Всю дорогу в поезде новобранцы пили – проводник намешал в бутылки с колой дешевую водку и продавал пойло по двести пятьдесят рублей. Неплохо нажился, наверное. Ну ничего, пока есть возможность – пускай пьют. Андрей же читал книгу в допотопной «нокии», которую специально купил для армии у старого знакомого, промышляющего ремонтом техники. Очень хотелось успеть дочитать до прибытия в часть. Не потому, что шибко интересно было, а просто научен был: недочитанные книги будут преследовать тебя всю жизнь. Будут всплывать в разговорах, будут отсылки на них в прочих книгах и фильмах. Любая недочитанная книга висит на душе тяжелым грузом, и чтобы потом скинуть этот груз, взяв книгу в руки вновь, понадобится приложить очень большие усилия. Книга была проходная – какой то постапокалипсис. Популярная когда то литературная серия. Собственно, о некоторых похожих персонажах Андрей вам сам уже упомянул в начале, хоть я его и просил помолчать. Но он, наперед зная, что же с ним произойдет, выцыганил у меня право на письмо.

По прибытии распределили свежее мясо по подразделениям, откуда сразу же повели на ужин, не дав даже присесть. В столовой в тарелку скудно навалили ком квашеной капусты. Теперь то и стало понятно, куда попал. Самое страшное слово для солдата… нет, не «война». Самое страшное – «бикус».