– Понял.

– Над лавкой есть комната свободная, жить там будешь. Насчет оплаты пока погодим, поработаешь с недельку-другую, тогда и будет о чем говорить. Как тебе такой расклад?

«Комнату дает. Денежку обещает. Привязать к себе хочешь? Выкуси! Ладно, дед, пока ты в силе, играем по твоим правилам».

– Благодарствую, Терентий Степанович за вашу заботу, – склонил я голову в коротком поклоне. – Вы меня знать не знали, а помогли в трудную минуту так, как близкие люди иной раз не помогут. Благодарю вас от всей души.

– Уважение в тебе есть – это хорошо, – на лице содержателя расплылась довольная улыбка, – поэтому скажу так: работой честной отблагодаришь да доверие оправдаешь, вот и будем мы с тобой в расчете.

Старый урка, понятное дело, мне не очень верил, но при этом старательно показывал мне свою доброту и расположение. Даже намекнул, что я тут человек чужой, никого не знаю, но если буду делать все правильно, то есть беречь хозяйское добро и стучать на своих коллег по работе, то он готов мне помочь устроиться в этой жизни.

Мое будущее рисовалось мне так: сначала ко мне пару недель будут присматриваться, а потом с ласковой улыбкой дед Терентий попросит им помочь в каком-нибудь «хорошем» деле. Например, постоять на стреме при налете на склад, а уже на следующий раз попытаются повязать меня кровью. Дело это не быстрое, прикинул я, а значит, у меня есть надежда забрать деньги за свою лошадку, заодно обвыкнусь, потрусь среди народа, а потом на поезд, и поминай – как звали! А будет возможность, так и кассу этого старого хрена тряхну! За мной не заржавеет!

После принятия на работу началось знакомство «с членами рабочего коллектива». Семена мне представили как торгового человека, который занимается закупкой товара и продуктов.

– Он же, Егор, будет тебе привозить товар в лавку и отдавать под запись.

– Понял.

– Это Кирьян, – указал на мужчину старый вор, который уже спрятал нож за голенищем сапога и теперь смотрел на меня. – Иногда он будет привозить товар.

Встретившись взглядом с Кирьяном, сразу понял, что это их штатный убийца. Взгляд холодный и пустой. Мне доводилось встречаться с такими людьми в прошлой жизни.

– Анастасия у нас здесь главная хозяйка, всем ведает. Про всех рассказал, а теперь можем и за стол садиться. Настя, распорядись.

– Сейчас все будет, – и женщина, вскочив с места, метнулась к двери.

Дальше для нас с Мишкой устроили торжественный ужин, где я, наверно, впервые за весь прошедший месяц наелся, как говорится, от пуза. Стол был простой, но обильный. Две большие глубокие миски, наполненные с горкой дымящейся тушеной картошкой с мясом, свежая зелень, домашний ноздреватый хлеб, порезанный ломтями, две бутылки самогона. За едой почти не говорили, перебрасывались в основном общими фразами и, что меня больше всего удивило: пили все в меру. Когда я отказался от самогона, больше предлагать не стали.

После того как со стола стали убирать, нас с Михаилом аккуратно выставили из избы, а чтобы мы не сильно скучали, отправили с нами Настасью. Сели мы вместе на завалинке, а женщина, усевшись, между нами, сразу засыпала нас вопросами. Что, где, откуда. В основном отвечал Мишка, но пришлось кое-что рассказать и мне.

К этому времени двор стал заполняться крестьянскими повозками, да и сумерки уже были близко.