|
А однажды поймал себя на том, что разговариваю по-русски с Уолтером Курноу... Еще был такой случай, он поможет тебе понять ситуацию. Среди ночи завыла пожарная сирена - сработал один из дымоуловителей. Оказалось, Чандра пронес на борт несколько своих ужасных сигар и не удержался) от соблазна. Он курил в туалете, как школьник. Конечно, он жутко смутился, а на остальных, когда прекратилась паника, напал истерический смех. Ты знаешь, иногда самая плоская шутка, абсолютно неинтересная посторонним, заставляет в общем-то умных людей хохотать до изнеможения. Несколько дней стоило кому-нибудь изобразить, что он зажигает сигару, и все буквально корчились от смеха. Самое забавное, что если бы Чандра отключил пожарную сигнализацию или пошел курить в шлюз, никто бы не возражал. Но Чандра не любит выставлять напоказ свои маленькие человеческие слабости; теперь он вообще не отлучается от ЭАЛа... Флойд нажал кнопку "Пауза". Пожалуй, это нечестно, постоянно насмехаться над Чандрой, хотя иногда и стоит. За последние недели многие проявили не лучшие черты характера; доходило даже до серьезных ссор на пустом месте. А как твое собственное поведение? Разве оно безупречно? Флойд до сих пор не был уверен, прав ли он по отношению к Уолтеру Курноу. До отлета с Земли невозможно было предположить, что он сможет подружиться с этим высоким, слишком шумным человеком, однако теперь Флойд проникся к нему уважительным восхищением. Русские его обожали - когда он пел их любимые песни, такие как "Полюшко-поле", на глазах у них выступали слезы. А однажды положительные эмоции, как считал Флойд, зашли слишком далеко. - Уолтер, - осторожно начал он несколько дней назад. - Это, возможно, не мое дело, но я должен с вами поговорить. - Когда человек говорит о чем-то "не мое дело", он, как правило, бывает прав. В чем проблема? - Если откровенно, то в ваших отношениях с Максом. Последовала пауза, затем Курноу ответил, мягко и спокойно: - Мне казалось, что он уже совершеннолетний. - Не надо меня сбивать. Говоря честно, меня беспокоит не столько он, сколько Женя. - А она здесь при чем? - искренне удивился Курноу. - Для умного человека вы крайне ненаблюдательны. Обратите внимание, какое у нее бывает лицо, когда вы кладете руку ему на плечо. Флойд не думал, что Курноу способен смутиться, однако удар попал в цель. - Женя? Мне казалось, все просто шутят - она же такая тихоня. А Макса любят все. Впрочем, постараюсь вести себя осторожнее. Особенно в ее присутствии. Последовала новая пауза, потом Курноу беззаботно добавил: - Хирурги сделали ей замечательную пластическую операцию, но следы все равно остались: кожа слишком плотно натянута на лице. Ни разу не видел, чтобы она смеялась по-настоящему. Именно по этой причине, видимо, я стараюсь не смотреть на нее... Вы простите мне подобную эстетическую чувствительность, Хейвуд? Официальное "Хейвуд" прозвучало скорее шутливо, чем враждебно, и Флойд позволил себе расслабиться. - В Вашингтоне наконец-то кое-что разузнали. Похоже, ее ожоги - результат авиакатастрофы. Это никакая не тайна, но, как известно, "Аэрофлот" работает без аварий. - Бедняжка. Удивительно, что ей разрешили лететь. Очевидно, не оказалось под рукой другого специалиста. А ведь она, конечно, получила и глубокую психическую травму. - По-моему, она вполне оправилась. Я не говорю всей правды, подумал Флойд, вспомнив вход в атмосферу Юпитера. И неожиданно ощутил благодарность к Курноу: тот никак не дал понять, что удивлен его заботой о Жене... Теперь, несколько дней спустя, мотивы собственного поступка уже не казались Флойду такими уж бескорыстными. Что касается Курноу, тот сдержал слово: посторонний решил бы, что он совершенно безразличен к Максу. |
