Майор Фудзикава подошел к стоящему на коленях старику.

Он обратился к нему по-японски, но капитан Танада шепотом начал переводить Бобу на ухо:

— Юичи Мива, это тот самый меч, которым Оиси, вассал Асано, в пятнадцатом году эпохи Генроку обезглавил Киру, предавшего его господина. Это тот самый меч, который подарил Филиппу Яно вот этот американец; он принадлежал семейству Яно по праву наследства, поскольку именно с ним пошел в свой последний бой на острове Иводзима майор Хидеки Яно. Это тот самый меч, ради которого ты безжалостно убил Филиппа Яно и его семью, думая только о собственном честолюбии. У тебя было все, но ты хотел большего. Я, майор Альберт Фудзикава из первой воздушно-десантной бригады японских сил самообороны, бывший заместитель полковника Филиппа Яно, согласно древней традиции по праву вассала хочу отомстить за смерть своего господина. Однако я предлагаю тебе выбор. Если хочешь, ты можешь прервать свою жизнь с помощью этого меча и тем самым по самурайскому обычаю восстановить свое доброе имя и честь. В противном случае я обезглавлю тебя как простого преступника.

Мива с вызовом выпятил грудь.

— Поступайте как вам угодно. Но только знайте, что вы убиваете человека, способного видеть будущее. Я заявляю, что смерть Яно и его семьи была неизбежной. Я борюсь за то, чтобы сохранить чистоту и целостность Японии. Я выступаю за древние традиции. Я борюсь с чужеземцами, а Яно-сан, как всем известно, принял сторону чужеземцев. Сейчас вы меня убьете. Пусть будет так. Я не стану отговаривать вас от мелочного отмщения. Оно свидетельствует лишь об одном: вы все жалкие людишки. Но вместе со мной умрет частица Японии. Я подставляю свою шею мечу, но пройдет время, и многие поймут, кого вы убили, и пожалеют о содеянном вами.

Падающий снег покрывал землю, заглушая звуки. Наступила полная тишина. Даже пленные, уложенные на землю, с почтением внимали происходящему, признавая важность момента. Старик наклонился вперед и вытянул шею, не только чтобы облегчить работу палачу, но и для собственного удобства. Майор Фудзикава взял меч в вытянутые руки. Капитан Танада вылил на клинок бутылку минеральной воды, очищая, освящая его. Затем Фудзикава вскинул руки и опустил их, выполняя безукоризненный синдзёкугирй, прямой вертикальный удар. Отполированное лезвие запело в холодном воздухе, устремляясь к цели. Рассечение плоти прошло практически бескровно. Голова отлетела с глухим стуком книги, упавшей на пол. Обезглавленное тело, постояв мгновение, повалилось вперед, дернулось один раз и застыло неподвижно. Красный поток начал рисовать на земле затейливые узоры, прожигая тонкий слой снега.

Майор быстро выполнил цибури, ритуально стряхнув с лезвия кровь, образовавшую на белом снегу абстрактную россыпь брызг.

И тут послышались звуки «Звездно-полосатого флага».

Только когда американский гимн дошел до строки «…и всю ночь наш флаг по-прежнему гордо реял там…», Свэггер осознал, что источником музыки является он сам. Это звонил забытый сотовый телефон, который передал ему Кондо, чтобы условиться о месте встречи.

Боб раскрыл аппарат.

— Половина шестого утра. Как я и обещал, я тебе звоню, — услышал он голос Кондо Исами. — У нас с тобой осталось одно дело.

— Ты совершенно прав, — ответил Боб. — Пожалуйста, назови время и место.

— Это совсем недалеко, гайдзин. Рядом, прямо за стеной, есть одно очень милое место. Парк Киёсуми. У пруда поверни налево. Смотри влево. Я буду ждать тебя на островке. Ты узнаешь меня без труда. Я буду с мечом.

Глава 45

СТАЛЬ ПРОТИВ СТАЛИ

Свэггер повернулся и, поднимая облака снежной пыли, направился к воротам с мечом работы Мурамасы за плечом. Выйдя в переулок, он повернул направо, прошел пятьдесят ярдов, затем свернул влево, входя через открытые ворота в парк Киёсуми, освещенный первыми лучами восходящего солнца.