– Ну а дальше?

– Я отбросил его к стене. Он ударился об нее и потерял сознание.

– И ты отправился пешком на Лунную Переправу?

– Лунную Переправу? – Хэл вопросительно посмотрел на Сосиэтра. – Это что, название соседней станции?

– А что же еще? Значит, ты решил идти туда. Почему? За тобой кто‑нибудь гнался?

– Нет. После того как это случилось, они все встали и вышли из клетки. Они выходили, пятясь задом.

– Пятясь задом? – Сосиэтр пристально взглянул на него. – Кто этот тип, которого ты швырнул на стену?

– Я не знаю, – сказал Хэл.

– Как он выглядел?

– Ростом приблизительно с меня, – медленно проговорил Хэл. – Нет, пожалуй, чуть выше. Ну и конечно, тяжелее, чем я. Ему около тридцати, а может, около сорока стандартных лет. Лицо смуглое, широкое вверху и узкое внизу.

– И ты швырнул его на стену? – удивился Сосиэтр. – Он старше тебя, здоровее тебя. Как же тебе удалось сотворить такое?

Хэл вдруг инстинктивно напрягся, по спине у него пробежал холодок.

– Да вот как‑то получилось, – ответил Хэл почти виновато. – Просто мне повезло.

– Самый везучий двадцатилетний парень из всех, какие мне попадались. А почему бы тебе не рассказать мне все, с самого начала и до конца?

Хэл заколебался. Но стена предосторожности в его сознании вдруг почему‑то рухнула. Внезапно его охватило горячее желание объяснить кому‑нибудь, что же произошло на самом деле, и в следующее мгновение он осознал, что подробно рассказывает Сосиэтру обо всем, начиная с того, как он вошел в клетку и спросил человека, вырезавшего фигурку из металла, свободна ли приглянувшаяся ему, Хэлу, койка.

– Так почему же ты сбежал? – спросил Сосиэтр, когда Хэл закончил свое повествование. – Почему ты решил уйти со станции?

– Все остальные в клетке, несомненно, друзья того человека, который по моей вине врезался в стену, – сказал Хэл.

– Друзья? В зоне ожидания? А я понял с твоих слов, что все они разбежались, как кролики.

– Я не говорил, что все они разбежались, как кролики… Дело в том, что если они его друзья, то они могут дать показания против меня.

– Дать показания? Кому?

– Прокурору.

– А какое ему до всего этого дело?

Хэл повернулся и с недоумением посмотрел на Сосиэтра.

– Я нанес человеку тяжелую травму. Я мог убить его.

– Где? В зоне ожидания? Да они выволакивают оттуда покойников каждое утро!

Хэл был совершенно сбит с толку. Он смог заговорить снова лишь через секунду‑другую.

– Значит… Вы хотите сказать… До этого никому нет дела?

Сосиэтр рассмеялся неожиданно звонким смехом.

– Никому из начальства. Что вытворяют эти типы или что с ними происходит – это их личное дело. Вот если кто‑то из них после зачисления в штат причинит какой‑нибудь ущерб компании, прокурор может им заинтересоваться. – Он взглянул на Хэла. – Прокурор – слишком важная фигура. Единственный представитель власти, с которым тебе, возможно, придется когда‑либо иметь дело, это менеджер шахты по кадрам или, в крайнем случае, кто‑нибудь из полиции компании.

Некоторое время Хэл сидел молча, обдумывая услышанное. Инстинктивно возникшее у него после событий в клетке состояние настороженности получало теперь реальную основу.