– Какое?

– Подчистка. Если вы не можете удовлетворить мое желание, то должны хотя бы оправдаться. Если человек не может найти любовь, он пишет психологический трактат о страсти.

Он пожал плечами и двинулся к огненной завесе. Позади него раздался смешок и голос спросил:

– К чему вас толкает эта личность, а, человек?

– К правде вещей, – отозвался Брафф. – Если я не могу уменьшить свою тоску, то хочу, по крайней мере, узнать, почему я тоскую.

– Вы отыщите истину только в аду, мистер Брафф.

– Как так?

– Потому что истина – это всегда ад.

– И, несомненно, ад есть истина. Тем не менее, я иду туда, в ад или куда угодно, где можно найти истину.

– Может, ты найдешь приятные ответы, о, человек!

– Благодарю вас.

– И может, ты научишься смеяться.

Но Брафф ничего больше не услышал, так как прошел завесу.

Он очутился перед высокой конторкой чуть ли не с него ростом. Не было больше ничего. Густейший туман стоял вокруг, скрывая все, кроме этой конторки. Брафф вздохнул и поглядел вверх. Из‑за конторки на него смотрело крошечное личико, древнее, как орех, усатое и косоглазое. Мелко тряслась маленькая голова, покрытая островерхой шляпой. Как колдовской колпак.

Или дурацкий колпак, подумал Брафф.

Позади головы он смутно различил полки с книгами и регистрационными ярлыками: А – АВ, АС – АД и так далее. Еще был там мерцающий черный флакон чернил и подставка с перьевыми ручками. Картину завершали громадные песочные часы. Внутри них была паутина, по которой бегал паук.

– Из‑зумительно! Пор‑разительно! Нев‑вероятно! – прокаркал человечек.

Брафф почувствовал раздражение.

Человечек склонился, как Квазимодо, и приблизил свое клоунское личико к Браффу. Он протянул узловатый палец и осторожно ткнул им Браффа. Он был поражен. Выпрямившись, он провыл:

– Сам‑муз! Да‑гон! Рим‑мон!

Послышалась невидимая возня, из‑за конторки выпрыгнули еще три человечка и уставились на Браффа. Осмотр длился несколько минут. Раздражение Браффа росло.

– Ладно, – сказал он, – достаточно. Скажите хоть что‑нибудь. Сделайте хоть что‑нибудь.

– Оно говорит! – недоверчиво воскликнули все трое. – Оно живое! – Они прижались друг к другу носами и быстро забормотали: – Самое‑изумительное – Дагон‑он‑говорит‑Риммон‑может‑быть‑живой‑человек‑Должна‑быть‑какая‑то – причина‑для‑того‑Саммуз‑если‑ты‑так‑думаешь‑но‑я‑немогу‑назвать‑ее.

Затем они замолчали.

Снова поглядели на него.

– Узнаем, как оно попало сюда, – сказал один.

– Нет, узнаем, что это. Животное? Растение? Минерал?

– Узнаем, откуда оно, – сказал третий.

– Нужно поосторожнее с незнакомцами, знаете ли.

– Почему? Мы же абсолютно неуязвимы.

– Ты так думаешь? А как насчет визита ангела Азраэля?

– Ты имеешь в виду ан…

– Молчи! Молчи!

Свирепый спор прервался, когда Брафф нетерпеливо постучал носком ботинка. Очевидно, они пришли к решению. Номер первый колдовски нацелил обвиняющий палец на Браффа и спросил:

– Что ты здесь делаешь?

– Сначала скажите, где я, – огрызнулся Брафф.

Человечек повернулся к братьям Саммузу, Дагону и Риммону.

– Оно хочет знать, где оно, – ухмыльнулся он.

– Ну, и скажи ему, Белиал.

– Продолжай, Белиал. Так можно торчать тут вечность.

– Слушайте, вы! – повернулся Белиал к Браффу. – Это Центральная Администрация, Центр Управления Вселенной.