– Гадание! – пронзительно выкрикнул Риммон, вытащил из коробки сверкающую ящерицу и начал черкать на ее спине куском древесного угля, записывая порядок, в каком Брафф подбирал поленья для огненного алтаря.

– Где у нас восток? – спросил Риммон, ползая за ящерицей, которая была склонна удалиться по своим делам. Саммуз указал вниз. Риммон коротко кивнул в знак благодарности и начал производить сложные вычисления на спине ящерицы. Постепенно рука его двигалась все медленнее. К тому времени, как Брафф сложил дрова на алтарь, Риммон держал ящерицу за хвост, проверяя свои записи. Наконец, он встал и запихал ящерицу под поленья. Их тут же охватило пламя.

– Саламандра, – сказал Риммон. – Неплохо, а?

Дагон воодушевился.

– Пирология! – Он подбежал к огню, сунул нос чуть ли не в самое пламя и запел: – Алеф, бет, гиммел, далес, он, вау, зайин, чес…

Белиал нервно заерзал и пробормотал Саммузу:

– Когда он проделывал это в прошлый раз, то заснул.

– Это еврейский, – ответил Саммуз, словно это все объясняло.

Песнопение постепенно замерло и Дагон, с плотно закрытыми глазами, скользнул в самый огонь.

– Ну вот, опять! – воскликнул Белиал.

Они вытащили Дагона из огня, похлопали по лицу, чтобы погасить усы. Саммуз втянул носом запах паленых волос, затем указал на плавающий над головами дым.

– Дымология, – сказал он. – Она не подведет. Мы узнаем, что он такое.

Все четверо взялись за руки и запрыгали вокруг облака дыма, раздувая его, вытянув губы трубочками. Постепенно дым исчез. Саммуз выглядел угрюмым.

– Она все‑таки подвела, – пробормотал он.

– Только потому, что он не присоединился.

Они сердито уставились на Браффа.

– Ты! Обманщик!

– Вовсе нет, – ответил Брафф. – Я ничего не скрываю. Конечно, я не верю в практические результаты того, что здесь происходило, но это неважно. Я располагаю всем временем в мире.

– Неважно? Ты хочешь сказать, что не веришь?..

– Ну, никто не заставит меня поверить, что такие клоуны имеют что‑то общее с истиной… Тем более с Его Верховенством Сатаной.

– Слушай, осел, мы и есть Сатана! – Затем они понизили голоса и добавили явно для невидимых ушей: – Так сказать… без обиды… временно исполняющие обязанности… – К ним вернулось негодование. – Но мы в силах понять тебя. Мы тебя раскусим. Мы сорвем завесу, разрушим печать, стащим с тебя маску, проделаем все известные гадания… Принесите железо!

Дагон загремел тачкой, наполненной кусками железа, грубо напоминающими по форме рыбу.

– Это гадание никогда не подводит, – сказал он Браффу. – Возьми карпа… любого.

Брафф взял наугад железную рыбу. Дагон раздраженно выхватил ее и сунул в крошечный тигель. Тигель он поставил на огонь, и Саммуз звонил в колокольчик, пока железо не раскалилось добела.

– Это не может подвести, – пыхтел Дагон. – Феррология никогда еще не подводила…

Брафф не знал, чего ждали все четверо. Наконец, они разочарованно вздохнули.

– Подвела? – с усмешкой спросил Брафф.

– Давайте попробуем Плюмбологию, – предложил Белиал.

Остальные кивнули и бросили раскаленное железо в горшок со свинцом. Железо зашипело и задымилось, словно его бросили в воду. Свинец расплавился. Белиал поднял горшок и стал лить серебристую жидкость на пол. Брафф отскочил, уберегая ноги от брызг.

– Ми‑ми‑ми‑и‑и‑и… – запел Белиал, но не успел начать свое заклинание, как раздался треск, словно пистолетный выстрел.