Он врезался, сбивая весом тела, упал сверху, перекатился и, вскочив на четвереньки, зарычал. Последнее сходство с человеком исчезло.

Глеб зашарил по полу, пытаясь нащупать пистолет. Не успел.

Удар в грудь опрокинул навзничь. Широкая ладонь легла на горло, сжала, продавливая гортань. Глеб вытянул руки, пытаясь оттолкнуть дроида. Ударил, метя в нос. Кулак скользнул по губам, и сучий сын зубами вцепился в пальцы. Захрустела кость.

Глеб заорал бы.

Воздуха вот не осталось.

Тод отпустил горло и, сжав голову Глеба в висках, дернул вверх до хруста в шее, а потом с силой впечатал затылком в пол. Пол в комнате все таки был твердым.

Сознание отключилось.

  Ты его не убил?   Айне, сидя на корточках, обдирала бляшки сухой крови. Под ними проступали алые пятна проколов, которые ко всему сильно зудели.

  Не убил,   ответил Тод, переворачивая тело. Он завел руки лежащего за спину и перетянул ремнем.   Но желание имеется.

Айне не видела препятствий для реализации этого желания. Более того, она испытала бы удовольствие, увидев смерть данной человеческой особи.

  Я испугалась.

Тод кивнул.

Наверное, он сердится. Он думал, что Айне человек, а она   совсем не человек. И вряд ли Тод воспримет факт недостаточной информированности как оправдание.

  Мне надо вернуться,   Айне не дождалась ответа. Она забралась в кресло и закусила губу, во второй раз открывая запертые ворота чужих разумов.

Система функционировала. Перестройка началась. И симбионт, свыкаясь с новым хозяином, торопился выказать преданность.

Айне видела мир, структурированный по вертикали. Климатическое постоянство нижних этажей. Зона низкоамплитудных колебаний. И зона флуктуаций с жилыми комплексами.

Связующие звенья побегов.

Сектора горизонтальной композиции, идеальные в своей простоте.

И холодную слепую зону болота, до которой нити мицелия не дотянулись.

  Маленькая,   голос Тода донесся сквозь фоновый шум.   А ты можешь там сказать, чтоб кто нибудь аптечку принес? А то я, кажется, немного... сломался.

...уронили мишку на пол...

Укол страха дезориентировал, едва не вырвав из системы. И реагируя на несформированную команду, симбионт выбросил ленты экзорецепторов.

  Странноватое ощущение,   признался Тод, разглядывая липкую нить. Под прозрачной оболочкой пульсировало темно бурое содержимое, перегоняя кровь в аналитические ядра.

И данные добавлялись к данным, преобразуясь в буквенно символьную кодировку итогового отчета. Информация поступила почти мгновенно.

Острая кровопотеря. Пулевые ранения. Минимум одно   несквозное. Состояние тяжелое, но не критическое. Симбионт знал, что делать. Оставалось передать знание Тоду.

  На пол. Лечь. Надо.

Сложно говорить, будучи подключенной. В перспективе следовало фрагментировать информационные зоны

  Надеюсь, ты не решила разнообразить мной рацион питания,   сказал Тод и лег.

  Технически я способна это сделать.

  Я догадываюсь.

Пол на месте, где лежал Тод, вздулся. Недифференцированные клетки стремительно делились, изменяясь в соответствии с ДНК Тода. И уже перелиняв, они включались в процессы регенерации, сращивая края раны. Под тонкой пленкой эпителия один за другим возникали новые слои, выплетались из кружева химер сосуды, восстанавливались нервные и мышечные волокна, зарастала капсулой жира пуля.

  Я чудовище?   спросила Айне.   Он сказал, что я чудовище. А ты не стал возражать. Ты тоже так считаешь?

Нормализация гемостаза займет время, как и вывод связанных токсических элементов, которые образуются после растворения пули.