- Представьте, думал. - Он стал печальным и, по-моему, на этот раз не притворялся. - Такие игры засасывают, как омут. И есть риск превратиться в дешевого фраера, скаредного, ничтожного и жалкого. Я знаю много подобных людишек... Но мне такое не грозит.

- Так думает каждый. Упомянутые дешевые людишки тоже были уверены уж кого-кого, а их в омут не затянет.

- Я понимаю. Человеку свойственно примерять на себя только успех, славу, ордена, почет и уважение... Болезни, слабости и неудачи всегда проецируются на других... И все же! - Он опять взбодрился. - Я рассчитываю на выигрыш. И эти проделки с портвейном - для меня дело временное. Настанет момент, и я смогу угощать своих гостей самым лучшим, качественным и дорогим. Только что это изменит? Для них - ничего, они и сейчас с удовольствием жрут "чернила", да еще нахваливают... Свинье все одно желуди или кетовая икра - лишь бы брюхо набить. Для меня - да! Другая самооценка, другое ощущение жизни...

- Вы считаете себя на голову выше окружающих?

- К сожалению... Не знаю, как вас, а меня окружают далеко не лучшие представители человеческого рода. Можно сказать - отбросы!

Я несказанно удивился.

- Но вы же их сами выбираете!

- Да мне и удобнее со всякой швалью - не надо церемониться, можно вести себя как захочется, к тому же они послушны... Правда, иногда бывает противно...

- И что же тогда?

- А ничего. Противно, но привычно. Дашь по морде кому-нибудь для разрядки - и все. А тот еще боится, как бы я зла не затаил. У них же ни ума, ни фантазии, поэтому со мной и интересно. Можно закурить?

Золотов совсем освоился в кабинете следователя и даже предложил мне сигарету. После первой затяжки он с силой выпустил тонкую струю дыма и тут же разогнал его рукой.

- Честно говоря, надоело мне все. У человека очень узкий диапазон удовольствий. Еда, выпивка, женщины... Все уже было, все приелось... Есть фармазоны, щеголяющие присказкой "воровать - так миллионы, спать - так с королевами!". А сами сшибают копейки и мятые рубли, таскаются с грязными шлюхами... Да и где их взять, королев? Утонченность, внутренняя культура этого не купишь, как платье, дубленку или туфли.

- Скажите, Золотов, о каком выигрыше вы говорили? После чего жизнь другая настанет и портвейн в прошлое уйдет?

Он опять остро взглянул мне в глаза.

- Да это же абстракция! Аллегория! Может, на скачках выиграю...

Золотов снова стал самим собой - веселым и добродушным рубахой-парнем.

Но, подписав протокол, он, немного помедлив и стараясь, чтобы это получилось естественно, спросил:

- Когда можно на дачу спокойно пойти?

- А почему вы спрашиваете? Дача ваша, когда хотите, тогда и идите.

- Но сейчас ведь она под наблюдением?

- Почему вы так решили? В наблюдении нет никакой необходимости.

Это была чистая правда, но я сказал ее таким тоном, что можно было не поверить. Судя по настороженному взгляду Золотова, он и не поверил.

Я озабоченно заглянул в календарь и как бы машинально проговорил:

- С понедельника можете смело туда направляться.

И хотя, как я уже сказал ранее, он мог отправляться туда в любой день, теперь Золотов понимающе кивнул головой и спешно попрощался.

- Ну и тип! - Ребята присутствовали при допросе, и Петр поспешил дать волю накопившимся чувствам. - Хамелеон!

- А зачем вообще нужно такое тщательное изучение Золотова? Разве все это имеет отношение к делу?

- Может, и не имеет. Но поскольку существует возможность найти какой-нибудь штрих, дополняющий картину происшедшего... В общем, следователь должен использовать все шансы.

Сказав это, я положил еще один аргумент и на чашу весов в том подсознательном споре, который вел сам с собой после ухода Золотова, и придвинул телефон.

Добродушный тон начальника райотдела резко изменился, едва он услышал, чего я хочу.