Гленн  повесил  голову и вошел в дом, захлопнув  за  собой  дверь. Я взревел

двигателем и умчался прочь.

     Четверг, 18 декабря

     Позвонил Брик  Иглбергер и сообщил,  что Артур Стоут разъяренно требует

рукопись "Потрохенно хорошо. Книга!"

     - Скажи правду,  Ади, я  же твой агент, и я готов сказать - все  это Ј:

враки! Я могу позвонить Стоуту и сказать, что ты лежишь в Ј: коме! Но я хочу

знать правду. Я  должен задать  тебе  два вопроса. Первый: ты написал эту Ј:

книгу?

     - Нет, - ответил я.

     -  Ладно, хоть что-то  прояснилось. Второй  вопрос:  писатель-невидимка

пишет эту Ј: книгу?

     - Нет, - признался я.

     Артур Стоут грозит подать на меня в суд за нарушение условий  контракта

и  потребовать  компенсации  за  упущенную выгоду  и  вред,  нанесенный  его

профессиональной  репутации. Я  спросил,  какую  сумму требует  Стоут.  Брик

сказал:

     - Этот тип называет цифру порядка шестидесяти тысяч.

     Положив  трубку, я  целых  пять  минут  сидел  на  лестнице  и  пытался

представить грядущую жизнь.  Я быстро произвел подсчеты в блокноте,  лежащем

рядом с телефоном.

     "Стоут букс" 60 000

     Судебные издержки 6 000 (примерно)

     Итого 66 000 фунтов

     Я  вынужден пробиваться в  нужде  и  жить в доме  моей матери. Я должен

содержать двух сыновей, моя  профессиональная репутация  разодрана в клочья.

Это был самый черный час моей жизни.

     Когда мама  вернулась после рождественского  похода по магазинам,  я ей

все рассказал: о Гленне, о "Стоут букс" и беспросветном будущем, которое нас

ждет.

     Она обняла меня и сказала:

     - Не  волнуйся, малыш, у  тебя по-прежнему есть мамочка. У меня  хватит

сил для всех.

     Затем она прошла к себе  в спальню и  рухнула на кровать, уткнув лицо в

холодную белую фланель.

     Пятница, 19 декабря

     Слышал,  как  мама встала в пять утра  и  начала  стучать в алькове  по

клавишам  компьютера. Моя спальня находится прямо над домашним офисом Ивана,

и  шум заставил меня  встать. Я спустился, чтобы выразить недовольство. Мама

испуганно обернулась:

     - Я пишу наше совместное рождественское письмо. Иди спать.

     Она  такая  невнимательная:  во дни  невзгод,  если  я  все-таки  сумел

заснуть, меня нельзя будить.

     Воскресенье, 21 декабря

     Неужели я единственный человек в доме, кого хотя бы  немного интересует

приготовления  к Рождеству? В  доме  нет ни свечи, ни  сладкого пирожка,  ни

мешочка с орехами.