ожесточенно скребя между пальцами.

     Я  оглянулся на объявление, висящее на двери туалета  для  сотрудников:

"Пожалуйста, мойте  руки". О ногах ни  слова. Через кухню нетвердой поступью

протопал Дикар и ввалился в туалет. Дверь он закрыть не удосужился, и оттуда

донесся плеск разлившейся Замбези.

     Я быстро  пересек кухню и захлопнул дверь сортира. Повернувшись, увидел

Малькольма,  посудомойщика; расстегивая  пиджак-блузон, он стоял на  пороге.

Лицо у Малькольма было перекошено. Я спросил, что случилось.

     - Это непорядок, -  сказал он, кивая в сторону раковины, где плескались

ноги Луиджи.  -  Раковина  -  моя  территория, а  вдруг  нагрянет санитарная

инспекция?

     Луиджи заорал из раковины:

     - Я  работай в ресторанах двадцать  семь  лет. Я  обслуживай  принцесса

Маргарет  и Тони, Кассиус  Клей и Томми Стил.  Это  мой  личный друзья. Софи

Лорен, когда приезжай в Лондон, заскакивай повидаться со мной всегда-всегда.

Однажды Софи сказай: "Луиджи, я давай тебе совет. Всегда смотревай за своими

ногами".

     Луиджи  вынул ноги  из  раковины  и  вытер  их  парой  чистых  посудных

полотенец.

     -  Если бы! - буркнул Малькольм и нацепил фартук,  испещренный  жирными

пятнами.

     Я продолжил размораживать бычью печенку.  В кухонные дрязги стараюсь не

ввязываться. Формально я считаюсь шеф-поваром, но  это  ничего не значит:  в

неофициальной  иерархии  "Черни"  я  занимаю  низшую  ступень.  Меня  наняли

исключительно за мои чисто английские гены и истинно рабочее происхождение.

     Спустя  десять минут Дикар вывалился  из  туалета с горящими глазами  и

счастливой улыбкой.  Я указал  ему, что у  него  кончик  носа в  тальке.  Он

загоготал:

     - Чуток промазал, да?

     После чего  пошел в зал  отпирать входную дверь. Официанты Кеннет и Шон

опоздали на полчаса, и куда подевались мои помощники Саша и Азиз?

     Оставалось  пятнадцать минут до  подачи  блюд, когда  в кухне  появился

Джимми-грек из  соседней  таверны.  Джимми  сообщил,  что  греческая  община

Британии голосовала за лейбористов, потому что двадцать лет назад Нил Киннок

обещал вернуть в Парфенон мраморные барельефы Элгина, как только  лейбористы

придут  к власти. К  нам Джимми  заскочил  в  надежде увидеть  какого-нибудь

известного лейбориста - дабы вручить ему петицию.

     Переворачивая на противне шипящие куски бычьей печенки, я сказал:

     - Не знал, что ты интересуешься историческими артефактами, Джимми.

     -  Лорд  Элгин  и  турки  нас  обобрали,  -  сказал  Джимми,  стряхивая

сигаретный  пепел в раковину. - Я  желаю для своей страны  справедливости. Я

готов умереть за Грецию! - театрально добавил он.

     - А я не готов умереть  за Англию, - встрял Малькольм. - Она не сделала

мне ничего хорошего.

     -  Ну, благодаря НАТО  и ядерному щиту, ни одному из вас не потребуется

жертвовать  собственной  жизнью,  - информировал  их  я.