– Серьезнее.

– Люди в черном, – объяснил он. – Пугающие ребята в черных костюмах на черных

машинах.

– Наверное, ищут наркоманов.

– Нет, – сказал он. – Это не так.

– Тогда кто они?

Он пожал плечами.

–  No lo sé.  Но их вокруг стало много.

Она вытерла нос и скомкала платок.

– Ты сменил тему.

Он снова пожал плечами.

– Тема была плохой. Мы говорили о том, что ты ненавидишь парней, а я – парень. Я

не вижу в этом развития разговора.

– Какое тебе дело?

Анджело дернул нитку на колене рабочих брюк. Дана смотрела, как мышцы на его

рук движутся под загорелой кожей. Она подумала о его шрамах. У Сатуро были шрамы,

но не такие. И не на его…

Рука.

Дана вдруг услышала в голове голос Коринды.

«Я вижу нож. Он сверкает серебром. Щелкает. Не… охотничий нож. Меньше. Что–

то   складное.   Я   вижу   серебряный   нож   в   сильной   руке.   Вижу   шрамы.   На   костяшке

безымянного   пальца.   На   боку   ладони.   Старая   рана.   Он…   поранил   ее…   пока   чинил

машину. Ключ соскочил. Острый металл. Прошлый год? Да».

– Анджело? – сказала Дана тихим напряженным голосом.

–  Sí?

– Шрамы на твоей руке. На костяшке безымянного пальца. Откуда они?

Он удивленно хмыкнул и посмотрел на свою руку.

– Эти? Пустяки. Чинил машину друга в прошлом году, ключ соскочил. Порезался о

металл. Ты не поверишь, как сильно течет кровь из маленьких порезов. Я еще и руку

порезал, видишь? – он закатал рукав, чтобы показать длинный шрам. Рана была плохой,

пересекала маленькую круглую татуировку пополам.

Дана смотрела.

Там была татуировка затмения.

– Откуда у тебя это? – спросила она пустым голосом.

Анджело посмотрел на татуировку и быстро опустил рукав.

– Получил до случая в магазине. Больше года назад. А что?

Дана встала.

– Просто я вспомнила, – сказала она. – Мне пора домой.

– Эй, – он тоже встал. – Погоди… Что я сказал?

– Нет, все хорошо, – сказала она, схватив рюкзак и прижимая его к груди. – Мне

пора идти. Папа ждет меня. Я опаздываю.

Она сбежала по ступенькам, понеслась по полю на дорогу, испуганно оглядываясь.

Анджело стоял на месте. Он смотрел на свою ладонь, а потом на нее. Он хмурился?

В его глазах вспыхнуло понимание? Дана не знала.

Она бежала изо всех сил.

– Она знает.

Агент Герлак повернулся к ангелу.

– Что значит, знает? Что знает?

– Она видела мое лицо, – сказал ангел.

Они стояли в коридоре у ризницы в старой церкви. В открытую дверь Герлак видел

странный рисунок, над которым ангел работал последний месяц. Это было отвратительно.

Не по форме, потому что  формы  не наблюдалось, но из–за  использованных ресурсов.

Кровь, пот, слезы и волосы. Он знал, что некоторые любили собирать трофеи.

«Больной»,   –   подумал   он.   Одно   дело   убивать,   может,   получать   удовольствие   от

убийства. Герлак такого не ощущал, но мог понять. Он убивал людей с другим чувством

удовлетворения.