Все мысли улетучились, когда мне вдруг пришла в голову более прагматичная идея. Я осторожно использовал свою сущность, чтобы сформировать одно из заклинаний, которое использовал для исцеления прирученных зверей, затем попробовал протолкнуть это заклинание через клыки прямо в тело Имри. Обычно её чешуя препятствовала проникновению чужеродной магии, но теперь мои зубы уже впились в её шею…

Вновь засияла сине-белая магия, но на этот раз она потекла по венам Имри. Из её чешуи начали сочиться бисеринки серо-зелёной слизи, от зловония у меня перехватило дыхание и возникло непреодолимое желание чихнуть. Безжалостно подавив его, крепко впился челюстями в горло белого дракона.

Маледикт бросила на меня одобрительный взгляд.

— Сейчас вернусь. Твои невесты уже идут, а я не хочу, чтобы они подошли слишком близко. Если Имри вырвется на свободу, они будут раздавлены, не успев понять, что произошло.

Через секунду из её спины вырвались крылья, и дракон взлетела. Теперь, когда она упомянула об этом, и я почувствовал приближение Анны и остальных. Доминирующими эмоциями, передаваемыми по связи, были волнение и беспокойство. На мгновение закрыл глаза и постарался выплеснуть на них заверения в своей безопасности и любовь.

В то же время вокруг Имри всё сильнее ощущалась вонь сочащегося яда. У меня возникло искушение просто поджечь нас обоих, чтобы избавиться от этого дерьма, но неизвестно, как сейчас это отразится на Имри. Она больше, чем я настроена на магию льда и духа, так что демонический огонь, скорее всего, не подойдёт. Я вздохнул, смирившись с едкой вонью.

Ядовито-зелёные капли медленно стекали на землю с обмякшего тела белого дракона. Попадая в грязь, шарики яда испарялись и превращали почву в пепел. Это наблюдение заставило меня попытаться взглянуть на то, что наше приземление сделало с лесом. Произнеся одно из своих заклинаний для дронов, поднял датчик над собой.

Не обладая прорицательскими способностями Алисы, мне удалось получить лишь некое подобие линейного рисунка, отображающего окружение. На нём мы с Имри отображались как пульсирующие жизненные силы. Поваленные деревья медленно превращались в размытые линии, их жизненные сигналы гасли. Десятки мелких сигналов жизни разбегались во все стороны, а несколько более мощных сигналов направлялись в нашу сторону.

Ярко пылающий костёр энергии, который, как было ясно, являлся Маледикт, перехватил их, и группа остановилась.

Но тут пришлось отвлечься и сосредоточиться на женщине ростом в три метра, которая внезапно очутилась у меня во рту и самоотверженно боролась с языком.

Моя голова оказалась недостаточно велика, чтобы вместить всё тело Имри. Она обхватила язык обеими руками и, похоже, пыталась меня задушить. Ноги женщины упирались в клыки, а серебристые волосы щекотали горло. Я начал кашлять, раскачивая головой из стороны в сторону в попытке выплюнуть вздорного дракона.

— Ну же, давай! — крикнула Имри из моего рта.

— Какого черта⁈ ВЫЛЕЗАЙ! — мысленно выругался я, пытаясь вернуть Имри на свободу.

Сумасшедшая женщина ударила по одному из клыков с такой силой, что сломала его, и резкая боль заставила меня зарычать. От рёва, широко раскрывшихся челюстей и щёлкающего от боли языка дракон вылетела изо рта и упала в грязь прямо передо мной.

Обнаженная, не обращая внимания на прилипшую к телу землю, Имри отскочила назад и прыгнула, её кулак врезался мне в нос достаточно чувствительно. На мгновение у меня потемнело в глазах, но потом голова прояснилась, я ударил её нижней челюстью, повалив на землю.

Фигурка женщины скорчилась, и прежде чем я успел хоть что-то сообразить, её колено заехало мне прямо за челюстную кость. Удар был нанесён с такой силой, что на глаза навернулись слёзы, и тогда самообладание покинуло меня. Вернувшись в обычную человеческую форму дракосапиенса, я ударил Имри серебряным кулаком по губам.