– Пожалуйста, – негромко повторил он. Он видел, что Вара чем‑то очень сильно расстроена, но чем – этого ему знать было не дано. – Они плавят нашего робота. Селдона освобождают. Сейчас я пытаюсь связаться с Императором. Это очень важно.

– Нас никто не пожелает принять, – заявила Вара, копаясь в вазе с конфетами.

– Все не так уж страшно, – продолжал увещевать ее Синтер, страшно побледнев. – Но… как ты вошла?

Майор… майор Намм, телохранитель Вары, был прислан Протоном, чтобы проинформировать Синтера о положении дел. Затем ему было велено стоять на посту в приемной и ни за что на свете не пускать к нему Вару. О, сколько же всего можно было прочесть в мыслях этих никчемных людишек, даже не читая их мыслей!

На самом деле Вара никогда не умела читать чужие мысли в прямом смысле слова. В лучшем случае она ощущала чужие эмоции, вылавливала в сознании людей вспышки видений, отдельные звуки, но никогда ничего не видела в мелких подробностях. Внутри все люди были непохожими друг на друга. Их разум развивался по‑разному.

Вара знала о том, что все люди друг другу чужие, но ее чуждость была совсем иного свойства.

– Мисс Лизо, вам следует немедленно уйти, – заявил адвокат и шагнул к ней. – Позднее я свяжусь с вами, дабы обсудить ваше выступление в Имперском Суде…

Он вдруг оступился, задрал голову и начал, дрожа, опускаться на пол. Фарад в страхе смотрел на адвоката.

– Вара, это… ты сделала с ним? – попытался он разыграть суровость.

Вара отвлеклась от адвоката.

– Ты лгал, – заявила она Синтеру.

– О чем ты говоришь? – проверещал он.

– Я сама заполучу Селдона, – процедила Вара сквозь зубы. – Оставайся здесь, и мы уйдем вместе.

– Нет! – взвизгнул Синтер. – Ты несешь чепуху! Мы должны…

На миг Варе стало дурно. У нее потемнело в глазах, голова закружилась, но через мгновение все стало на свои места. Синтер вцепился в крышку стола. Он опустил голову. Его колени подгибались. Он снова посмотрел на Вару широко открытыми глазами. Его советники упали на колени, вытянули руки «по швам», сжали кулаки. Через несколько мгновений они опустились на четвереньки и стали расползаться в разные стороны. Один из них ушиб голову о ножку стола.

Сердце Фарада билось все медленнее. А Вара сама не осознавала, она ли делает все это или кто‑то другой… Она не верила, что настолько сильна, она прежде никогда не делала ничего подобного, но сейчас это не имело для нее никакого значения.

Она отвернулась от человека, за которого когда‑то была готова выйти замуж, о котором грезила в самых сокровенных мечтаниях, и сказала:

– Вот теперь я уж точно чудовище.

Это слово прозвучало так сладко, так свободно, так… окончательно. Она вышла из кабинета изящной и легкой походкой, пересекла приемную, обошла валявшегося на полу майора, который все еще тяжело, с присвистом дышал, но вдруг остановилась – только на миг – и брезгливо скривилась.

Фарад умирал. Она чувствовала пустоту и безмолвие в его груди. Вара прижала пальцы к щеке.

Все. Он был мертв.

Она подняла с пола хлыст‑парализатор и стремительно выбежала из приемной.

Глава 73

Пришлось подписывать бесчисленные документы, получать всевозможные свидетельства об освобождении в самых разных кабинетах Комитета Общественного Спасения, которые затем следовало еще и заверять в десятках юридических бюро.