|
Очень лестно! Очень... Домоуправительница Пилората открыла дверь. Молодой человек вошел, а двое стражников встали по обеим сторонам у входа. Через окно Пилорат увидел, что третий стражник остался снаружи и что подъехал еще один наземный кар. Дополнительная охрана! Странно! Он повернулся к молодому человеку и с удивлением обнаружил, что знает его. Он видел его на снимках. Пилорат воскликнул: - Вы - советник! Вы - Тревиз! - Голан Тревиз. Верно. А вы профессор Янов Пилорат? - Да, да. Значит, вы будете... - Мы будем товарищами по путешествию, - деревянным голосом перебил его Тревиз. - По крайней мере, мне так сказали. - Но вы не историк. - Нет, не историк. Как вы сами сказали, я - советник, политик. - Да-да. Но о чем я говорю? Я - историк, зачем нужен второй? Вы можете вести корабль? - Безусловно! - Прекрасно, именно это нам и нужно. Великолепно! Боюсь, что я не практик, и если вы - думающий, деятельный человек, то мы составим хороший экипаж. - В данный момент, - сказал Тревиз, - мои идеи не отличаются блеском, но, похоже, у нас нет выбора, так что попытаемся стать хорошим экипажем. - Тогда будем надеяться, что я перешагну свою неуверенность в отношении к космосу. Я, знаете ли, никогда не был там. Я - сурок, если можно так выразиться. Не желаете ли стакан чаю? Клауда, приготовь нам что-нибудь. Как я понимаю, пройдет еще несколько часов, прежде чем мы вылетим. Однако я готов хоть сейчас. У меня есть все необходимое для нас обоих. Мэр очень посодействовала. Ее интерес к проекту потрясающ! - Значит, вы знаете о нем? - спросил Тревиз. - Давно? - Мэр обратилась ко мне, - Пилорат слегка нахмурился, припоминая - две или три недели назад. Я был счастлив! А теперь, когда я отчетливо осознал, что мне нужен пилот, а не второй историк, - я в восторге, что моим спутником будете вы, мой мальчик. - Две или три недели назад, - слегка растерянно повторил Тревиз. - Значит, она готовилась все это время. А я... - он замолчал. - Простите? - Ничего, профессор. У меня просто дурная привычка бормотать вслух. Вам придется кое к чему привыкнуть, если наше путешествие затянется. - Конечно, оно затянется, - сказал Пилорат, подталкивая собеседника к столовой, где домоправительница уже приготовила чай. - Мэр сказала, что мы можем путешествовать сколько угодно, что перед нами вся Галактика, и куда бы мы не отправились, мы можем рассчитывать на фонды Основания. Правда, она просила, чтобы мы в этом отношении были разумными. Я, разумеется, обещал это. - Он хихикнул и потер руки. - Садитесь, мой дорогой друг, садитесь. Может быть, это наша последняя трапеза на Терминусе... Тревиз сел. - У вас есть семья, профессор? - У меня есть сын. Он в университете Сантании. Кажется, он химик или что-то в этом роде. Он стал на сторону матери. Она уже очень давно оставила меня, так что, как видите, у меня нет ни обязательств, ни привязанностей. Уверен, что и у вас нет... Берите сэндвичи, мой мальчик. - В настоящее время я ничем не связан. Есть женщины, но они приходят и уходят. - Да, да. Восхитительно, когда это начинаешь понимать. Еще более восхитительно, когда обнаруживаешь, что ничего не нужно воспринимать всерьез. |
