– Ага. Возможно, с одним из пропавших учеников именно это и произошло. – Итан дернул головой, призывая меня встать. Тон его голоса намекал, что он верил собственным словам не больше моего. Держа палочку перед собой, он начал спускаться по ступеням. Видимо, на этот раз мне не придется идти первой.

Когда он спустился наполовину, тьма окутала его ноги и поползла вверх по телу, словно живое существо. Как только она добралась до пояса, он поднял руки вверх, как если бы медленно погружался в холодную воду. В довершение картины он вздрогнул всем телом.

– А ты не можешь разогнать тьму? – прошептала я, спускаясь следом за ним.

– Я не знаю как. Занятия с наставниками были нужны мне, чтобы иметь преимущество при поступлении в академию, но мое владение магией по-прежнему находится на уровне первокурсника, в лучшем случае – второкурсника. Так что мне такое не под силу. Я даже не знаю, как это делается.

– Тебе не помешало бы обсудить со своим отцом более тщательный подход к жульничеству, – посоветовала я и, сократив между нами расстояние, положила руку ему на плечо. В случае если эта плотная тень помешает нам видеть, мне не хотелось оказаться одной.

– Видимо, да, – согласился Итан и, как мне показалось, отнюдь не шутил.

Чернильно-черные пальцы уже добрались до его груди и подползали к шее. Скользнули ему за спину и перекинулись на мою грудную клетку, обдав холодом, который нельзя было объяснить простым перепадом высот.

– Ну что ж, вперед, – тихо произнес Итан, когда тьма накрыла его губы. – Надеюсь, Грегори стоит…

Тень оборвала его фразу или, возможно, поглотила слова. Я впилась пальцами в его мускулистое плечо и придвинулась ближе, плотно прижавшись к его спине. Чернота подобралась к моему носу, а потом лишила зрения.

– Боже мой, – вымолвила я, цепляясь за Итана двумя руками. Мы с ним резко замерли; единственное, что оставалось осязаемым – это тепло между нашими телами. Я даже не слышала собственных слов. Я либо оглохла, либо онемела; мы оказались в плену у нашего страха перед неизвестностью.

Однако я первой пришла в себя, преодолев сковавший меня паралич. Расслабила пальцы одной руки, а другой подтолкнула Итана вперед. Тот споткнулся – очевидно, промахнулся мимо ступеньки, – и полетел вниз. Каблук моего ботинка ударился о ту самую ступеньку, к которой я его направляла, и меня занесло вперед.

Тело Итана было пусть и плотным, но, к счастью, не костлявым – оно смягчило мое падение.

– Уф-ф-ф, – охнула я и, слава богу, услышала этот звук. Когда Итан застонал, я скатилась с него, позволив сесть. Из его носа текла кровь. Земля оказалась не столь великодушной, как его спина.

Зато мы очутились у самого подножия лестницы.

Темнота, скорее вызванная отсутствием солнечного света, давила на нас со всех сторон. Ее рассеивало лишь слабое свечение дальнего факела, мерцающего в держателе на каменной стене. Узкий коридор уводил вглубь земли, ноздри щекотал отвратительный запах – стоячей воды, плесени и потных спортивных носков. Я нагнулась к Итану, чтобы вдохнуть приятный аромат его одеколона и перебить витающую в воздухе вонь.

– Что это за место, не ясно, но оно точно не предназначено для учеников, – прошептал Итан, вытирая нос и медленно поднимаясь на ноги. – Иначе они не стали бы так хорошо его прятать.

– Спасибо, профессор, за вашу редкую проницательность. – Я обошла Итана, вгляделась в длинный коридор и заметила на стенах еще три зажженных факела: два слева и один справа. Зелень покрывала трещины старого камня, щербатого и грязного, – казалось, будто он появился здесь задолго до особняка.