Орин навалился на грудную клетку Итана.

– СЛР, нам нужно запустить его сердце.

Он принялся делать наружный массаж сердца. На мгновение я опешила и молча уставилась на него. Кто бы мог подумать, что вампиру известно о сердечно-легочной реанимации? А потом меня осенило. Вампир, который не желает убивать свои человеческие жертвы, должен обладать хотя бы базовой СЛР и медицинскими знаниями.

– Тебе придется сделать ему искусственное дыхание, – скомандовал Орин. – Давай, три вдоха.

Я склонилась над Итаном, зажала ему пальцами нос и вдула в его рот воздух, чтобы заставить его грудную клетку подняться и опуститься. Три выдоха. Орин несколько раз надавил на грудь.

– Снова три вдоха.

Я прижалась губами ко рту Итана и закрыла глаза, вдувая в него воздух – пытаясь также влить в него, если возможно, и свою энергию.

Орин прижал длинные бледные пальцы к шее Итана.

– Пульс есть. Но очень слабый. Сделай еще раз. Будем продолжать искусственное дыхание до тех пор, пока он не сделает вдох сам.

Я не стала спорить с Орином, накрыла губами рот Итана и выдохнула.

Один. Открой глаза, не сдавайся!

Два. Возвращайся, Блондинчик, у меня осталась твоя палочка.

Три. Возвращайся, Итан. Мы еще с тобой не закончили.

Я слегка отстранилась, чтобы заглянуть в лицо Итана, отыскать в нем любые признаки того, что он жив. Хоть какие-нибудь.

Его левое веко затрепетало, за ним – правое, а потом голубые глаза распахнулись и уставились прямо на меня. Неужели он услышал, как я его звала?

– Уайлд, – прохрипел он, почти прокаркал мое имя.

– Да?

– Личное пространство, знаешь о таком понятии?

Глава 16

Я глядела в глаза Итана еще некоторое время, пока до меня медленно доходил смысл его слов. А когда атмосфера в палатке разрядилась, я поняла, что мы сделали это, мы спасли его.

– Понятие личного пространства существует только в том случае, если ты не умираешь, – ответила я, отодвигаясь от него. – Невозможно об этом говорить, когда у тебя не бьется сердце, Блондинчик.

Его глаза расширились, он медленно втянул воздух.

– Я был мертв?

Я кивнула, не в состоянии произнести вслух, что это мы вернули его с того света. Потому что даже в моей голове это звучало как ложь. Если мы смогли оживить Итана, то почему никто не попытался вернуть Томми? Почему я не нашла Рори и не воскресила его?

Полог, закрывающий вход в палатку, вновь откинулся, открывшись на этот раз по-настоящему. Внутрь вошел пожилой мужчина, излучавший властность и авторитет. Отец Итана. Следом за ним семенила того же возраста женщина, тревожно смотря на Итана. Его мать.

– Нет, только не мой мальчик, – проговорила она, размазавшаяся тушь полосками стекала по ее лицу. Наверное, она впервые показывалась на людях в таком виде. Она так же, как и Итан, была красива и хорошо сложена.

Горе, гуще любой подливки, щедро заправленной мукой, заполнило пространство палатки, вытеснив из нее весь воздух.

Уолли сжала мое плечо, и мы все вчетвером отступили назад, давая родителям Итана возможность подойти к сыну.

– Пора уходить, – прошептал Пит. Я кивнула, и мы быстро выскользнули из палатки. В это время мама Итана накинулась на него с рыданиями и поцелуями.

Оказавшись снаружи, я вдохнула полной грудью. Какое-то безумие, а это место – настоящий сумасшедший дом. Но мы все же сделали это. Мы прошли все испытания.

И остались живы. Все мы.

Однако сквозь туман, вызванный сотрясением мозга, просочилось воспоминание о лице Грегори, его руках, цепляющихся за меня сквозь прутья решетки, которая держала его в плену.