— Вот именно. Подскочили. Это ясно, это я учитывал. Обычные скачки при переходе собственности из одних рук в другие. Но тут-то вырисовывается совсем иная картина. Стабильный рост начиная с февраля. Ни одного падения.

 — Действительно, картина не совсем типичная, — поспешно согласился де Бельфор. — В финансовом деле не существует жестких канонов. Вернее сказать, из всякого правила бывают исключения. Вспомните, у Мэкиннона в пятьдесят девятом году было нечто подобное. Если рост цен продолжится, мы можем предложить за отели Ролфсона чуть большую, чем намечали, сумму. Все равно прибыль от нас никуда не денется. Впрочем, вряд ли нам понадобится набавлять. Не будет же курс до бесконечности подниматься. Упадет. Выждем еще недельку.

 Эдуард нахмурился. Доводы де Бельфора были вполне убедительными, но тревога не уходила. С годами у финансистов развивается способность чувствовать рынок кожей, вырабатывается своего рода инстинкт. У Эдуарда этот инстинкт был от природы, а опыт обострил его до предела. Он снова перевел глаза на цифры — явно, явно что-то стряслось. Он снова принялся допрашивать де Бельфора:

 — Так вы уверены, что информация о нашей сделке никуда не просочилась?

 — Абсолютно. Во-первых, с самого начала мы ее тщательно закодировали. Во-вторых, название компании и назначенную нами цену знают четверо, от силы пятеро человек. Вот завтра, когда мы начнем распечатку уведомительных писем, остальным держателям акций ролфсоновских отелей действительно сложновато будет соблюсти конфиденциальность. Я и сам порядочно узнавал из подобных писем и поэтому с радостью придержал бы их печатание. Но и тут мы крайне осторожны. Договорились со скромненькой бирмингемской фирмой. Мы уже обращались к ним, и «Монтегю Смит» обращался. Раньше никаких сюрпризов не случалось.

 — А в газетах — только об этом? Или ждать чего-нибудь похлеще?

 Эдуард швырнул ему газетную вырезку. Де Бельфор мельком заглянул в текст.

 — Этот блеф? Кому это интересно? Никто не клюнет на эту пачкотню. Шутки какого-то типа с Флит-стрит. Чистый блеф…

 — Но тип определенно намекает на наши дела с Ролфсоном и возможный рост стоимости отелей.

 Де Бельфор вздохнул:

 — Мы уже обсуждали подобный вариант. Никто ни от чего не может быть застрахован. Но мне кажется, учитывая масштабы нашей сделки и первоначальную цену, нам нечего волноваться, даже если цены будут еще ползти вверх, и мы легко можем предположить, как среагируют на это совладельцы акций. В общем, — он выпрямился и расправил плечи, — я совершенно не вижу причин для паники…

 — Кто-то скупает акции, — ледяным голосом обрезал Эдуард. — Вы же не глупец, вы же сам видите.

 Кто-то скупает их, и регулярно, уже с февраля и по многу. Объяснение этому может быть только одно. Кто-то прознал о наших договоренностях с Ролфсоном.

 — Да чепуха все это… — Де Бельфор повысил голос, но Эдуард будто не слышал его слов:

 — Скупает и продолжает скупать. За три дня стоимость поднялась на семь пунктов. Кто-то не просто знает о нашей сделке, но и явно рассчитывает на перемену цены. И если это вправду произойдет, получит кругленькую сумму.

 — Неделя у нас наверняка еще есть. — Де Бельфор поднялся, весь красный от злости. — От этих цифр сплошная головная боль. Убежден, через несколько дней курс упадет. Подождем.

 — Я ждать не намерен.

 — Но у нас нет других вариантов.

 — Варианты всегда можно найти.