«В Израиле у нас возникло новое групповое ощущение, – утверждал Зубарев. – Мы понимали, что идём к какому то принципиально другому этапу».

Так случилось, что к этому времени отношения внутри «БГ Бэнда» вплотную приблизились к стадии «расцвета упадка». Одной из причин стала череда финансовых катастроф, когда обещанный гонорар (в виде автомобиля «Жигули» или стиральных машин «Вятка») музыкантам попросту не предоставлялся.

«Непринуждённая творческая обстановка давала необходимый заряд энергии и бодрости в моей работе, – грустно шутил Кайбиянен. – Но для высоких результатов этого было мало, и я не считаю, что сделал всё от меня зависящее».

В самый разгар экономических катаклизмов родственник Сакмарова арендовал для съёмок клипа речной катер, и жизнь «бродячего оркестра» превратилась в бурный фейерверк – с ящиками итальянской граппы и очередным «партизанским отрядом» весёлых девиц. Но вернуть кредиты Кайбиянену не удалось, и он был вынужден исчезнуть с горизонта. Так Гребенщиков лишился ещё одного директора добровольца.

Кроме того, сразу же после выступления на рок фестивале в Сочи музыканты «БГ Бэнда» устроили на адлерском пляже ночное побоище, после которого группа прекратила существование. Мне удалось выяснить, что Березовой не смог поделить с Зубаревым гитарные партии, а Решетин с Сакмаровым – насущные гонорары. Как признавался позднее один из участников этого карнавала, «мы тогда лаялись как псы – преимущественно из за денег».

«После мероприятия я ушёл спать, а ребята ещё долго выясняли отношения, – признавался Гребенщиков. – Утром несколько музыкантов пришли ко мне и сказали, что играть в этом составе они больше не могут. Я и не удивился – это витало в воздухе. Березовой пил невыносимо, Петя Трощенков интересовался только собой, а Сакмаров что то не поделил со Щураковым и уговорил меня больше не играть с ним».

Последним звеном в цепочке неприятностей стал подвиг новой барышни директора, которая забыла взять билеты из Адлера для Зубарева и его родственников. Уволена она была прямо в самолёте.

«Мы тогда жили на абхазской земле, в пансионате под названием “Гребешок”, – вспоминал Сакмаров. – Через день после нашего отъезда там высадился боевой грузинский десант и не оставил от пансионата камня на камне. От войны нас спасло только чудо, а о том, как оттуда выбиралась группа “Наутилус Помпи лиус”, я слышал от Бутусова и Кормильцева множество “весёлых историй”. Как бы там ни было, в судьбе “БГ Бэнда” была поставлена жирная точка».

Вскоре к Гребенщикову, Сакмарову и Зубареву примкнул профессиональный анархист Саша Титов, исколесивший к тому времени половину Европы в составе «Поп Механики».

«Сакмаров – всегдашний дипломат и любитель выступлений стадионного масштаба – сказал, что Тит снова хочет играть со мной, – рассказывал мне Борис. – Мы встретились в клубе ТаMtAм, и Саша подтвердил, что готов играть вместе. Поскольку “БГ Бэнд” закончился, мои руки оказались свободны. И я с радостью принял предложение восстановить “Аквариум” с новыми людьми».

Осенью 1992 года Титов привёл барабанщика Лёшу Рацена из «Телевизора», что ознаменовало появление за спиной у Гребенщикова прочной ритм секции. Дополнив состав перкуссионистом Андреем Вихаревым, Борис в союзе с Титовым и Сакмаровым не смогли окрестить новый проект иначе как – «Аквариум». О чём они торжественно заявили в одном из эфиров Саши Липницкого на «Радио России».

«Новый “Аквариум” занимается исследованием музыкальных глубин, разработкой каких то пластов, – рассуждал тогда БГ.